Протоколы сионских мудрецов

И КОРЕНЬ, И ПЕРВОПРИЧИНА

Нескорое, самопознание сродни дороге бесконечно длинной,
Как в, нескончаемом по существу, процессе расщепленья вещества,
Иль при попытках рассмотренья сквозь вуаль густую Лика Божества
Посредством оптики души или, быть может, интуиции глубинной;
Здесь для духовного провидческого ока величавая картина
Кристаллизации космического Духа, или Протоестества –
Как будто бы из пустоты – приоткрывается, однако же, едва
И, вместе, чуется всего и глубочайший корень, и...

ДУШОЮ ЧУТКОЙ

Не тот – мудрец, что с умным видом про высокие предметы говорит
Или «людишек неразумных» то и дело поучает –
Но что ни лекций, ни занудливых нотаций не читает,
А больше окруженью собственному внемлет и молчание хранит,
Кто, будь-то в состоянье бодрствования или же сна, когда накрыт
Мир звёздным пологом, равно душою чуткой ощущает
Тот чистый дух, что под луной её живит и осеняет
И через плоть его приумножает опыт свой, и строит, и творит…


САМОЕ ДОРОГОЕ

Воистину, что...

В СМИРЕНИИ

Близ человеческих страстей, ненужному подобных сору,
Да им подобных лицемерных поношений и похвал
Непритязательный мудрец своё жилище основал,
Однако же, найдя надёжную в том для себя опору;
Не внемлет он невразумительному общему их хору…
Пускай вокруг него бурлит и пенится событий вал,
Житейских дрязг, – в смирении он благодатный дух стяжал,
Засим сердца людей открылись его умственному взору!


ДУХ И ПЛОТЬ

Кто просвещён, кто мудр воистину – ни в чём не знает страха
И...

ПОД СТОПОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Скуднеет в мире всё – и оттого в душе лишь неспокойней год от года
Становится: горят леса, мелеют реки, дол, покрытый муравой
Ещё вчера, песок безжизненный сегодня погребает под собой,
Земли на лоно тут и там печать унылая ложится недорода...
Словно катком чугунным, всё сильнее трепетная хрупкая природа
Сминается технической цивилизации тяжёлою стопой,
И злаки, сеемые кропотливо Божией рачительной Рукой
В людских сердцах, с их всходами как будто сплошь опустошает...

ПЕРЕД БЕДОЙ

То ночь ли над планетой нашей, как бесшумный филин, машет распростёртыми крылами,
То ли зловеще ворон грает перед близкой уж бедой:
Что день, сильней лишь и опаснее ещё кренится к бездне шар Земной.
А между тем, его мы безотчётно к ней иль не подталкиваем сами,
Что те безумцы?.. Или же тó злонамеренно беспечными руками
Людей доверчивых вершится втайне умысел худой,
Грозящий гибелью всему, в тени упорно и давно сплетаемый за их спиной
Неощутимыми досель их беспощадными...

Мудрец любил дарить игрушки.
Сам мастерил их для детей…
Могли, и квакать, и свистеть
Его забавны побрякушки.

Тоска, однако, не напрасна…
Игрушки, что дарил не раз,
Красивы, но ломались часто.
Все хрупкие, как на заказ.

Восторг детей сменяли слёзы.
Малыш, разбив игрушку, сник.
И удержать себя не может,
Ведь полюбил… и к ней привык.

Родителей настало время.
Всему ведь настаёт конец.
Есть свой предел и у терпенья.
«В чём мудрость? Нам ответь, мудрец!»

«Им, детям, никуда не...

Протоколы, акты, сводки,
И отчеты пред страной,
Нищий мир в богатой лодке,
Черствость сухость и застой.
Независимые клерки,
Клоуны и дикари,
Великаны, недомерки,
Казначеи и цари,
Шут с огромной головою,
Мелочный пчелиный рой,
Все следят лишь за собою,
Укрепляя имидж свой,
Нет им веры, все продали,
Исковеркали, сломали.
Сочинители идей,
Покровители людей,
Обещаний похоронки,
И листовки, заголовки,
Трюк и только
Боли сколько,
Темный и пустой туннель,
Вот каркас страны моей.

Мудрец, известный Мастер Ошо,
Учил и дев и молодца,
Что нет плохих и нет хороших.
И нету даже мудреца.
Но есть Звездец в трусах из ситца,
В глуши, по муромским лесам.
И если он тебе приснится,
Иди и проповедуй сам.

Когда-то по брегам Янцзы
Бродил Учитель Лао-Цзы.
Он нам открыл, как правит Дао.
Года прошли, явился Мао.
Потом пришел Ден Сяо Пин.
Явился я. Сижу один,
И некому сказать «Нихао»
Бу хао, Лаоши , бу хао…

Тихий плотный завтрак на дорожку,
За окном – снежинки и туман...

Мудрец приснился мне. "Веселья цвет пригожий
Во сне не расцветет, - мне молвил он, - так что же
Ты предаешься сну? Пей лучше гроздий сок,
Успеешь выспаться, в сырой могиле лежа".

Мудрец читает летопись светил
И переводит нам по мере сил.
Глупец от мудрых мыслей отказался:
Кто слишком много знал - недолго жил...