Проснулся и подумал то что мы

Плывут оранжевые сердолики
По тихой, сонной голубой реке –
То солнце сыплет золотые блики
И небо тонет в каждом ручейке.

Луны еще чуть виден серпик тонкий,
Проснулись птицы - слышишь, как звенят?
Мой колокольчик серебристо-звонкий,
Любимая, все это – для тебя.

Я вижу свет - хочу уйти,
И, наконец, покой найти,
Но свет померк, спустилась тень,
Опять во мне проснулся зверь,
Бегу по лесу ночь кругом,
Таким я не бываю днём.
Простор побег всё снег и снег,
Луна на небе сотни звёзд
Завыть хочу не нужно грёз
Там где-то моя стая,
Она мне вся родная,
И совесть всё ещё жива,
Не брошу я ученика,
Он должен научится воле,
Ценить луну и вой в просторе,
О боги я хочу покоя,
Пожить бы в доме у прибоя,
Но главное не умереть с тоски,
И снова полночь лес...

Взорвалась, как вулкан, Весна,
Чреватым следствием накрыла
Грехопадения места,
Чем, бессловесно, после сна,
Желанье к Жизни пробудила,
Ритм сексуальный обновила,
Раскрыв наивные уста,
Без исключения, из ста,
Поцеловав, благословила…

*

Расставьте ноги, шире, капитан!
Представьте, Вы – на палубе ковчега,
А, я, – рабыня, из восточных стран, -
Пост амазонка яркая, - полпредом,
От племени иль рода печенегов,
Сижу у ног, и обнажая стан,
Как лебедь, утончённая, как нега,
Крылом...

Танцует наяда
Вся в бликах костра.
Такая услада –
Пожара сестра.
От страсти хмельная,
Горит, как в огне,
Хохочет шальная,
Смех вторит струне.
Сорвите же цепи,
Оковы – долой,
И радостный трепет
Делите со мной –
Звенит ее голос.
Что, правда, что, ложь.
По телу, как полоз,
Сладчайшая дрожь.
Бесстыдно нагая
Танцую во тьме.
То снова наяда
Проснулась во мне.

Вот и наступила долгожданная пора:
по весенним лужам побежала детвора !
По улице идет девица-Весна,
и даже не покрыта ее голова.

Осторожно, осторожно, дорогой мой человек!
Сегодня с крыш летит прошлогодний снег.
Сегодня с нами, наконец, прощается зима.
И напоследок может зацепить она.

Сегодня целый день весенний артобстрел!
И лед уже сдается, под градом теплых стрел,
и падает-падает без прежних своих сил.
Он отвоевал свое - отслужил.

Ритмично и упрямо стучит капель!
На пороге...

Тихое утро проснулось.
Часики мерно стучат.
Солнышко мне улыбнулось.
Часики тихо, тик-так.

Ход их размеренно-чёткий,
Стрелки по кругу летят.
И циферблатные точки
В даль меня тихо манят.

Стрелка большая подходит
К маленькой, чуть затаясь.
И мои мысли уводит
Солнечный зайчик, смеясь.

Все’ рады у’тру и солнцу.
Часикам песню поем.
Свету и небу в оконце
Честь и хвалу воздаем.

Луч тепла сквозь стекло долетит,
Перебравшись за крыши домов.
Тишина в голове чуть шумит
От не запомненных вовремя снов.
Ты была в них, во всех и всегда,
Безграничной душою лелея.
Ты была здесь, была и ушла,
Словно ветер качнувший деревья.
Я проснулся, и вот всё опять…
Миром чутких, достроенных мыслей
Закружилась… и только лежать,
Забывая проблемы и числа.
А в мечтах всё прекраснее рая,
Как же глупо об этом мечтать.
Ведь живёшь ты, даже не зная,
Как мы вместе могли бы летать.
Как...

Хотелось мне плакать,
Мне хотелось смеяться,
Мне хотелось глупость,
А потом извеняться.

Чёрно-белым комком
В моих стенах застряли
И с чужим потолком
Мои мысли устали.

Моим мыслям хотелось
Быть похожем на море.
Моим мыслям не пелось
В рамках загнанной воли.

Не спалось нам с тобою,
Даже время уснуло.
Я тихонько укрою,
То, что рядом минуло.

Вспышка тёмного света.
Я проснулся иль умер?
Потемнели с рассветом
Запоздалые думы.

Сделать всё, что успею
Для тебя мне...

Я проснулась у тебя в постели.
Знала только одно твое имя.
Мысли как птицы на юг улетели.
Понимаю, не собраться мне с ними.
Не впервой мне незнакомца утром видеть.
Не пойму, что растерялась я.
Начинаю себя тихо ненавидеть,
Хлам какой-то для тебя плетя.
Как у кролика сердечко билось,
Так его ведь хрен обманешь.
Прошлое тут как-то позабылось,
И меня как мышь из норки не достанешь.
Обнял ты меня так нежно,
Бред на ушко нашептал,
Ну попала я конечно,
Лучше ты б меня не узнавал…

Безмолвный мой, седой народ!
Не уж-то Мудрость проявляешь?
За сединой - древнейший Род,
На, что же, молча, уповаешь:
На случай, точно - на авось,
В Отечестве живёшь, как гость,
В вине реальность растворяешь,
В застолье громко рассуждаешь
И матом обнажаешь злость?

Безмолвный мой, седой народ!
Кого клянёшь в своей судьбине, -
Евреев, немцев? - По России,
Точно рассеянный, иль ныне
Команды противленья ждёшь?

Готовы встать мы под ружьё,
И, защищать Руси пределы...