Проникающее ранение

Дыханье Неба обернулось бурей,
И было много павших и калек.
И раненый несчастья пулей,
Просил в миг боли, смерти человек.

Взгляд солнца обратился зноем,
В степи погибли травы и цветы.
Хлеба сгорев, неурожая горем,
Смерть слали детям, в мире нищеты.

Зимы взгляд стал невиданною стужей,
Свирепей всех, что мир когда-то знал.
Моря до дна, замёрзли словно лужи,
А песен звук, льдом разноцветным стал.

И мир людей, от катаклизмов злобы,
Устал и Бога, пощадить молил.
А боль познавший...

В моих ноздрях войны не проходящий смрад
Горящей плоти в струях огнеметов,
Дух крови, пороха, погибших тлен солдат,
Гарь камня на Зееловских высотах,

Дурман гниения смертельных ран,
Осоки запах Ржевского болота,
Суровый аромат наркомовских ста грамм,
Перед рывком в атаку из окопа.

Я вижу всё - Демянск, Вазузу, Сталинград
И пот, и кровь в стремлении к Победе,
И наш надрывный, тяжкий, жуткий ход назад,
И шаг вперед, которым каждый бредил.

Бои в котле, в тылу врага – кромешный...

День ещё не склонялся к закату,
Ветер спорил с прибрежной волной.
Месяц май, год стоял сорок пятый,
Возвращались солдаты домой.
Поседевшие взрослые лица,
Только радостный взгляд из-под век,
Но не каждый сумел возвратиться,
Молодым оставаясь навек.

Враг разбит был у стен Ленинграда,
Город выдержал бой до конца.
Те, кто жил и работал в блокаду,
Помогали на фронте бойцам…
Слёзы льются в день нашей Победы,
Вспоминают минувшие дни…
Ну а нам этот ужас неведом,
Пусть же память нам все...

Время любит гулять допоздна, до рассвета,
У него не отнять чувства ритма взаймы.
Как ему рассказать, что закончилось лето,
Но ещё не пора ждать прихода зимы.
Будут краски менять облетевшие листья,
Станут птицы летать по дороге на юг.
Нам уже не догнать не пришедшие мысли,
Это надо принять, мой единственный друг.

Девять дней сентября разделяют две даты,
Ярко свечи горят над накрытом столом.
И пускай говорят, что во всём виновата,
Золотая пора, раз мы вместе вдвоём.

Набегает волна...

Нервным образом был ранен,
На базар походом ранним.
Парадоксы и дилеммы,
Аксиомы,теоремы.

Вывод просится на ум,
Не бери трехзначных сумм.
Час прошел, но что-то хмурый,
Тысяч пять одной купюрой...

Вышел утром беззаботным,
Не остаться же голодным.
И сожрал при всех биг-мак,
От души, за пять бумаг.

P.S.Оценил лишь ты талант,
Дорогой официант.

Седьмого октября в 1952-ом году…
В Ленинграде, Путинском простом роду!
Родился мальчик под осеннею грозой
И был он с умной, светлой, головой.
Сталин повару своему тогда сказал:
«Достигнет твой внук, мой пьедестал…
Да! За собой народ он русский поведёт
И Русь Матушка на пьедестал взойдёт»!
Сбылись пророческие слова Генсека…
Великого стратега двадцатого века!
Ошибок Генсек Сталин много совершил,
Но Союз Великий! Тогда он укрепил.
Владимир Путин на пьедестал взошел!
С народом по...

21 сентября 2016 года исполнилось 100 лет со дня рождения актера театра и кино Зиновия Ефимовича Гердта. В сентябре 1996 года у артиста был творчечкий вечер, бенефис к 80-летию. Через два месяца он умер. Светлая память...


Юбиляр смотрел со сцены в зал.
Чевствовать его здесь собрались.
Что сказать, когда смолчать, он знал.
Мудрый человек, большой артист.

Вот он - мастер, тактик и стратег.
Череда похвал и добрых слов,
Поздравлений от друзей, коллег,
Шутки, ряд концертных номеров...

Мы отдали мечту на заклание,
И до боли упились несбывшимся…
Пусть кричу я теперь птицей раненой,
И молюсь за детей, не родившихся.

И в подушку реву от усталости
Слабосильными, нервными строчками…
Знаю – добрые люди без жалости
Расправляются так с одиночками.

Искупила слезами, молитвами,
Звали заводи, звали проруби,
А в душе – только ямы да рытвины –
А когда-то гнездились в ней голуби.

Прохожу сквозь людское чистилище,
Зависаю над самою бездною…
Я сама себе - суд и судилище...

Поскакал Полкан в разведку,
Много похватал людей,
Запленив, назад скорей
Прискакал для их ответу.
А Бова той группе всей
Задаёт вопрос: Ответьте,
Чьи вы слуги в этом свете,
Интерес какой в походе
Вам по матушке природе?
Отвечают так ему:
- То Додона воеводы,
К Зензевею самому
За Бовой они идут,
За живым или за мёртвым.

Не стерпел Бова печали,
Взял с собой меч кладенец,
Положить решил конец
Всей Додоновой морали,
Захватив его дворец.
А детей двух и Дружневну
Стережёт Полкан...

Крепче пытки нестерпимой
Муки сердце захлестнули.
И дышу тобой, любимый,
Раненая не стрелой, а пулей.
Нестерпимо, нестерпимо
Захлебнулось сердце пеньем.
Никакой иною силой, -
Нежным, ярким наслажденьем.
Говорят, страданье горько
И пропитано слезами.
Нет, друзья мои, не только.
Счастье с милыми глазами
Бесконечно жалит сердце,
В душу взламывая дверцу.