Промозглый

А мысли и действа
Проходят по кругу:
Картинки из детства
И сны, те, что в руку,по
И письма, и встречи,
И дни - по порядку...
Тот пятничный вечер
Как был, без остатка,
И вечер в субботу
Дождливый, промозглый...
Работа, заботы,
И то , что серьёзно,
И что - бестолково,
И что - бесполезно,
И счастье подкова
Приносит - известно,
А зеркало бьётся,
Известно - к несчастью...

Автобус плетётся.
Погода - ненастье.

А мысли все только
О светлом и тёплом,
А капли дождя
Пробегают...

Пишу стихи - не только засветиться,
Чтоб знали люди о кромешной тьме,
О шахтах Севера и Воркуты зарницах -
Свой жар сердец мы дали мерзлоте...

Мы жар сердец вложили в эту землю,
Мы растопили вечные снега,
Другую жизнь я в корне не приемлю
И Воркута всегда мне дорога!










Поезд на Воркуту...




Путь Воркутинского шахтёра,поэта Севера …

Я в подземелье путь проторил свой -
На «Комсомольской» сотни километров,
Люблю подземный рай горняцкий свой ,
Здесь...

Тысячелицый город.
Перебирает лапками по песку
муравьишко.
Кошка сонно пригрелась
на подоконнике –
старая добрая
квинтэссенция нежности.
Чистое небо.
Открытая рана солнца.
Ветер гуляет в осеннем пальто.
Ищи-свищи.
Время, как наслаждение неизбежностью.

Промозглый осенний ветер
с крыш,
точно синица в руке.
Сердце –
выстукивает ритм этажом ниже.
Тень мудреца
падает параллельно реке,
чтобы слышать
перебирающего лапками по песку
муравьишку.

Боль – проговори и забудь...

Отчего на улице прохладно,
Месяц август мокрый от дождей.
Скоро осень и в лесу обратно,
Упадёт, кружась листва, с ветвей.

Скоро, но ты август — месяц летний,
Отчего ж ты ветренный, сырой?!
Хватит слать в наш мир промозглый ветер,
Заливать его дождей водой.

Подари нам солнышка улыбку,
И теплом его нас обогрей.
И ветрами в клочья туман зыбкий,
Изорвав, гони его с полей.

В мире мокром зябко, неуютно,
И нет в сером небе глубины.
И зарёй не радует в нём утро,
Днём нет солнца...

Вязкий
простудный воздух
подпирает осеннее небо.
Осеннее небо
сильно смахивает
на затянувшийся ряской пруд.
Солнце смотрит на запад,
как седой патриарх,
и промозглый ветер
напевает что-то
из Джеймса Брауна,
мешая листве уснуть.

Закат оседает пылью,
хлопнув
подъездной дверью.
В прихожей ютится
сквозняк
на груде жёлтых бумаг.
Сердце провидит декабрь
и уходит под лёд –
не велика потеря,
если смотреть на мир
исключительно
в белых тонах.

Ночь одевается в шёлк
и...

Солнца нет и вокруг Мир стал серым...
С неба снова льёт дождь промозглый.
Всё засыпает и тихо стучит моё cердце...
Оттого... что оно... снова продрогло.

Солнца нет... оно скрылось за тучами...
И от тебя... снова весточки нет.
Так тяжело... быть с тобою в разлуке мне...
Я говорю... но опять тишина в ответ.

Ты далеко... я с тобою не рядом...
Всё перепуталось... в голове всё не так.
Ты знаешь... так устала я... падать...
Тебя нет... в моём Мире теперь всё никак.

А знаешь...

Октябрьские ветра,
Промозглый рощи холод.
Пустынное шоссе от дождика черней.
На ветровом стекле недопроявлен город,
Расплывчато скользит под сводами огней.

Дождинки на шоссе как знаки препинанья,
Торопится прохожий, уставши от ходьбы.
А город в стороне остался без названья,
Дорожный указатель –
зигзага и судьбы.
1987г.

Февральский зимний полдень искрится и сияет
В морозно-золотистых солнечных лучах,
Немного припекающих и согревающих своим теплом,
А февральский ветерок порывисто-промозглый
Движением своим лихим напевает песню вьюги и пурги.

Морозный ветерок порывами шальными остужает,
Остужает прозрачный и слегка дрожащий зимний воздух,
Кусая морозцем легким нежную кожу раскрасневшихся щек
На ветрено-февральской стуже порывистых ветров.

Февральский шалый ветерок игривыми порывами...

Серое небо, серые тучи,
серый, промозглый рассвет…
Серое всё. До чего же наскучил
серый, безрадостный цвет!

Звёзды плетутся за серой луною
над не замёрзшей рекой.
Серый туман над промокшей Москвою
душу наполнил тоской.

Тихо плывёт в полумраке декабрь
по океану времён,
словно потрёпанный, старый корабль
на переплавку в затон.

Ночь плывёт
по волнам тополей.
За бортом - осень.
Промозглый хмель
оседает
в пространство комнаты.
Полная чаша
полной луны
сквозь дым листопада
и фрески фасадов
льёт раскалённое олово
на голые
серые стены.
И мы дышим
тоской
осеннего сада,
где илистый ветер
тянет на дно,
где дыхание,
как лёгкий туман,
где смог фонаря,
как цветок
в пустыне.
Ныне и присно
сквозь иней
взгляда,
только одно -
огонь в камине,
и винный отблеск
в рябиновой кисти
заката…