Проклятие феи

Моё проклятие и счастье,
Моя удача и беда.
Свет солнца и дожди ненастья,
Зной лета, стужи холода.

В тебе есть пламя Преисподней,
И жизнь дающий, райский плод.
В тебя, из прошлого в сегодня,
Ветвь Рода, моего растёт.

Всё это ты — стиха умение,
Дар и проклятие в одном.
В тебе души моей горение,
Смешалось с боли жарким льдом.

В тебе есть в логике Абсурда,
Абсурдность логики людей.
Загадка тайн из Ниоткуда,
Пришедших в жизнь Земных путей.

Мой стих — лишь ты один всегда мне...

Будь проклята любовь, такое впечатление,
Что нам она дана лишь для того,
Чтобы пройдя сквозь боль и унижения
Все в мире превратились во врагов

Любовь дана, чтоб темными ночами
По телефону длинно чушь молоть
Стараясь выжить грустными стихами
И водкой горькой усмиряя плоть

Не подчиняясь разуму и смыслу
Поступков много глупых совершишь
Бессмысленно стараясь объясниться
Кого угодно этим рассмешишь

Измены, сплетни, ревность, расставания
И злое сердце гонит злую кровь
Господь...

уйди тоска проклятая уйди
и не терзай мне душу ради бога
пусть таня и андрей сейчас далеко
и мишу с викой ждет дорога впереди
я буду ждать детей их семьи и внучат
такая доля матери я знаю
тебя тоска я проклинаю
ты не подруга мне и не сестра
уйди прошу я умоляю
я знаю у меня защитник есть
которого сильней добрее нету
проложит он дорогу к свету
и ты уйдешь проклятая тоска
христос тебя я в сердце поселю
я так давно давно тебя люблю
пошли мне волю силы и терпенье
здоровье крепкое и...

Мой Род, революцией был обречён,
На вечных скитаний проклятье.
Опять крах империи, вновь раззорён,
Дом, где мы уют создавали и счастье.

И снова дорога, длинною в полмира,
Я еду, как дед мой, в чужие края.
И мне, как когда-то ему, сиротливо,
И Бога, как он, прошу нам помочь я.

Мой дед атаман был — казак, подхорунжий,
Империи честно служил до конца.
Но должен бежать был — ему ведь за службу,
В награду готов был кусочек свинца.

Отец рос в Манжурии, но и он тоже,
Покинуть был...

Гори, мой огонь! Жаркий свет от костра
Согреет кого-то в ночи.
Обиды стерпев, не страшась топора,
Об истине не умолчи.

По воле Небес воспылал тот огонь,
Избранником выбрав того,
Кто не был достоин взять в повод коня,
Поскольку Пегасом был конь.

Но если Господь повелит говорить,
Перечить не смеет никто.
И дар и проклятье – до смерти творить
И петь окровавленным ртом.

Я знаю, что будет немало клевет
Излито на раны певца.
Но всякий в миру Люциферов клеврет
Худого не минет...

Упадёт на Землю стылую,
Да на первый, на снежок.
Навсегда покинув милую,
Её миленький дружок.

И ей жизнь постылой станет,
И ей белый свет не мил.
И беды холодный пламень,
В ней сожжёт остатки сил.

И в глазах бездонным морем,
Разольётся боль с тоской.
Станет жизни поле горем,
Орошённым злой слезой.

Ах война, война проклятая,
В смерть уводишь ты людей.
Правды нет, она распятая,
Внутри взорванных церквей.

И опять, полёт рвя мыслей,
Чьих-то, смерть найдёт детей.
Помоги ж...

Мы уходили из Афгана на броне,
На раскалившемся облупленном металле,
И траки гусениц, подобно бороне,
В земле бесплодной след глубокий оставляли…

В бездонной сини тонут пики острых гор,
Мелькают МиГи, как серебряные блесны,
И вертолет над нами винт свой распростер
Крылами ангелов-хранителей надзвездных.

Мы со стволами, обращенными назад,
Чужой дороги досмотрели кинопленку.
Ну что же, Родина, встречай своих солдат.
Заштопай раны нам, граница, ниткой тонкой.

Мы уходили из Афгана...

Старуха в черном мне пошлет проклятье
И мне сошьют березовое платье.
И станет хорошо и тихо-тихо.
Я не боюсь, ведь я же не трусиха.

Тогда придет покой, уйдут тревоги.
И нужно подвести судьбы своей итоги.
И сердцу от любви в груди не биться,
В мой новый дом никто не постучится.

Не будет больше слез, ты тоже не грусти
Никто не виноват, что мне пришлось уйти.
Моя любовь так больно уж не ранит…
Ты вспоминай меня, когда меня не станет.

Без слез, без жалоб, без проклятий
Другой я отдала твои объятья.
И душу я закрыла на замок,
Но стон любви в ней всё же не умолк

Раскаянье, проклятое раскаянье
В неведении, в деянии, в молчании
Стучится, как капель во время таянья,
Страданьями доводит до отчаянья.

Был слишком неподкупным, нет - сговорчивым.
Неумолимым, бросьте вы - покладистым.
Он слишком рьяно поклонялся творчеству.
Поверхностно он пробежал по клавишам.

Раскаянье за веру и безверие
Преследует, мерещится и кажется.
Себя котенком прижимаю дверью я,
Убить бы должен. Нет, до смерти каяться.