Прогульщик декабрь

Дыхание
Индифферентнее, безучастнее,
Как русло реки.
Золотые прутья впустят
Глоток неба,
Обезображенного
Зимним дождем.
Ожидание благословения ночи,
Горькой кофейной гущи,
Чтобы уйти за пределы видимости.
Вчувствование в пустоту дороги.


2

Заметает белым шелком, белой сыпью,
Белой резью
Лабиринты, отпечатки, мысли-формы
Прошлогодних сновидений.
Переезды, переезды,
Эпизоды, эпизоды,
Бесполезность
Страхов, боли,
Многоточия и слова,
Только звезды, только звезды...

Сыплется настенный календарь.
Рвет листки: декабрь, январь...февраль...
День за днем их в мусорном ведре
В баки высыпают во дворе.

Я смотрю на эту кутерьму:
Это ж высыпают жизнь мою!
Что же так "по - наглому" в ведре,
Может лучше жечь их на костре?

И пою безрадостный мотив
Наблюдая своей жизни слив.
Хорошо хоть теплится во мне
Строчка, сложенная на заре...

Я уже отвык от холодов, Север не забыт, но так далёк,
Где горел пожар младых годов, тлеет только малый уголёк.
Там, где ветер скулы обжигал и казался бесконечным бег.
Снегом заметает пьедестал, где творил железный человек.
Павших и уставших поднимал и совсем не мыслил про износ:
«Некогда им думать про финал!»- вслед однажды кто-то произнес.
Сверху только панцирь, глубже суть, мягкий и ранимый сердцем врач,
Чтож уже назад не повернуть, под гору несётся время вскачь.
Четверть века...

Зима еще не злится,
А лишь ворчит чуть-чуть,
Но белоснежным ситцем
Не устилает путь.

Ночами воют ветры,
Прохладно поутру –
Осенние приметы
Привычны декабрю.

Все чаще, все охотней
Крым поливает дождь,
И праздник новогодний
На праздник не похож.

Не рассыпает небо
Снежинок кружева,
Взамен ковра из снега
Опавшая листва.

Погодою сконфужен,
Покрасив красным нос,
Идет по теплым лужам
Промокший Дед Мороз!

Такой удел людей влюбленных -
писать стихи, чтоб боль ушла
и слышать всхлип из губ соленных,
когда коснется их слеза,
глушить причины расставанья
в глотках спиртного по ночам.
Бумага стерпит все терзанья,
отдавши дань твоим мечтам.
А утро скроет вновь печали,
немного быта, суеты...
Но мысли спать что не давали
в своем ты сердце сохрани.
Твой разум справиться с любовью,
ты время дай ему простить,
но не забыть проси с укором,
проси ты только: "не забыть".

4 декабря 2005

В зимний вечер не падает снег
И мороз не скрипит под ногами.
Год, недавно начавший разбег,
В декабре попрощается с нами.

Грусть моя, растворяясь в дожде,
Что случайно, в зиме потерялся,
Скажет прошлому: "Здравствуй!" А я,
Хочу быть, а не только казаться.

Хочу быть я, в своём январе
И дружить с проливными дождями
И от счастья, купаться в снегах...
Знать о том, что другие не знали.

И не знать, иногда, ни о чём
Это - так же, по-своему счастье...
Когда стужа, вдруг, в марте своём...

Растворившись в тишине,
Затаив на миг своё дыханье,
Здесь я нахожусь или нигде,
Испытать бы, это состоянье...

Хочется, легко и просто,
Посмотреть на этот мир.
Раствориться, где-то в прошлом
И вернуться в эти дни.

Быть всегда самой собою
И, чтобы хватило сил,
Раствориться, где захочешь,
Где желания твои...

Где желания, как море,
Как пустыня и песок...
Просто есть. И тут, не скроешь,
Есть, как Запад и Восток.

Это- чудо! Так бывает...
В этом быть- великий смысл...

Я был убит. Обрызганы ромашки.
Наверное, снайпер. Выстрел был один.
Он здесь сидел. Он не давал промашки.
А я всегда здесь за водой ходил.

Родник журчал, ключом стучал холодным.
Я умывался. После долго пил.
Сюда всегда я приходил голодным,
всё – ранним утром, и назад спешил.

Потом мы ели, а потом стреляли,
всё, как-то вяло, как-то невпопад,
уж две недели линию не ровняли,
был две недели каждый сыт и рад.

Дышали две недели мы июлем,
купались в речке, кушали грибы.
И вот теперь...

Я был давно убит на той войне.
Я воевал на ней четыре года.
Забыл свой дом, когда чернел в огне
подбитый танк мой, и легла пехота.

Но я вернулся, правда, неживой,
вернулся ветром осторожным дымным,
губами тронул крестик за горой,
и к дому проскользнул задами, тыном.

Жену увидел, выросших детей,
расцеловал их, прошуршал листвою
за огородом, вышел за плетень,
и скрылся за полынною травою.

Я видел всё, как кончилась весна,
как урожай собрали, веселились,
и мы...

Ночная страсть уйдет нелепой тенью,
Что не осмелилась священное обжечь -
Сердце... Длинноногой дребедени
Под себя позволило что лечь.

Такое не запомнится на утро,
Такое не останется в веках.
И оба унесутся друг от друга,
Каждый в предназначенных ветрах.

И вследствие пусть встретившись однажды,
И истинно любимых обретя,
Они поймут, что невозможно дважды
Заснуть вдвоем в два разных декабря.