Про женщин

Я помню наши летние пруды.
Костёр потухший. Тёплое полено.
А рядом спишь предутренняя ты,
руками сжав продрогшее колено.

Как медленно вставал тогда рассвет,
едва-едва твоих волос касаясь,
как будто в первый раз за сотни лет
здесь женщина случайно оказалась.

Как будто неземная красота
сошла с небес, луною осиянна.
И думалось ему, что слишком рано
приблизился он к берегу пруда.

А ты ещё спала, моя царевна,
как спят царевны в девятнадцать лет,
прикрыв рукой продрогшее колено...

Ты женщина, из-за которой
Дерутся и рвут мосты,
Ты всегда немного из сказки,
Елена Прекрасная ты.
Нежным ангелом или феей
Можно тебя назвать,
Мужчины всё спорят и спорят
За право тобой обладать.
Они, как Парисы, готовы
С риском смерти тебя забрать,
Троянских коней придумать,
Соперников грубо сломать.
Но что же ты грустно смотришь?..
Заглянуть бы в твои мечты...
Возможно, ты станешь счастливей
Когда выбирать будешь ты.

Нел Сатва 2010г.

Траурная Роза в огненном манто,
Мир, где нет любимой – это есть ничто.
Как так получилось, не могу понять;
Женщину желанную больно мне терять.

Время прочь уходит, убегает вдаль,
В сердце шип вонзает горькая печаль.
Тает вдохновение, замерла строка.
Музыка хрустальная рвется сквозь века.

Проблески погасли, жизнь моя во Тьме,
Распахнул я двери призрачной зиме;
И примчалась вьюга, и пришел февраль,
И прошлась по венам ледяная сталь.

На листке бумажном тонет в грезах стих,
Сказка...

Если женщина больно строптива
Если она все время дерзит
Может женщина не любима
И сама далека от любви

Нежность первый симптом участия
Нежность, а все остальное мура
Только любовь превращается в счастье
- Здравствуй любимый!
Она скажет с утра

Нельзя женщину одну
Оставлять надолго
Она буде думать мыслями,
А это плохо
Очень плохо!
Потому, что больно

Женщина одна скучает,
Любимая одна звереет
Почему ей плохо, она не знает,
Без любимого она болеет

Нельзя ей одной надолго
Если ей будет плохо,
Тебе потом будет больно
Не оставляй ее одну
Надолго!

Не лапайте женщину в белом. Не лапайте.
Ни клювом своим.
Ни своею клешней.

Вам дева Мария явилась на паперти.
Вам жить три минуты.
И время – пошло…


Попробуйте выжить. Вот – меч, а вот - палица.
И не миновать. Так успейте ж со мной -

нутром разрыдаться. И в голос покаяться.
Не то – Рассечет. А затем - и Сомнет.


А «тачка» не едет. Ухмылка - не ксерится.
И вам всей компашкой – подумать пора:

иль в мусор слепой, мелко-сучий отсеяться…
иль чистой породой
пойти на...

Ах, доля женская, простая,
Сравнить тебя ни с чем нельзя:
Для рифмы жила золотая,
Для прозы твердая стезя.

Ужель навечно с этой долей
В объятьях жить обречена
Простая женщина, доколе
Свой тяжкий крест нести должна?

Внимая щедрым обещаньям,
До кой поры ей суждено
При блеке тусклом свечки сальной
Вращать свое веретено?

Я люблю тебя не по праздникам,
А по праздникам я терплю...
Недостоин ли?, или слаб? -
Но праздники я не люблю.

Вот зашоренным взглядом женщины
Упираются в праздничный день:
-Ты забыл..., опоздал..., безденежный... !
Превращается солнце в тень.

Начинают любовь оценивать,
Продавать себя или нет,
А мужей и мужчин одёргивать
Удивляясь потом что их нет.

Новый Год, День Рождения, Пасха...
И подарки, цветы в эти дни...,
А мёртвая жизнь - не сказка,
Дозаказывались они...

У этой красивый цвет глаз,
У той соболиная бровь,
Так кто ж тебе нравится та или эта?
Давай, не молчи, разбей, изничтожь,
Сердце женщины и сердце поэта.
Предай явно, хоть раз уходя уходи,
Не пропустив ни секунды,
Хлопни решительно дверью,
Чтобы даже если решу с ума сойти,
В горячечном бреду,
Сказала бы тебе: "Не верю"
Мы оба знаем до чего смешна
Моя игра в гляделки и смотрины,
И я сама тебе сейчас смешна,
А женщины лишь куклы у витрины.

Олимпия, Олимпия – цветок весны, бурлящей жизни плоть,
румяна маков, мёд вечерних грёз;
как у Бодлера, женщина и кошка,
одна из вариаций музы, музыки, поэмы;
как новая Венера, тончайший почерк наготы
на снежных покрывалах,
плод юной красоты, отброшенный на полотно
дыханием живого тона.
Почти задвинута портьера, в просвете –
спинка стула, неба всплеск;
у ног – миниатюрная пантера,
душа и пластика ночного ветра, блеск
загробного, внимательного взгляда,
что прожигает кожицу холста...