Привкус полыни

Лесное эхо с запахом цветов,
Дыханье утра , щебетанье птиц,
Разливы рек у шатких берегов,
Все позади у памяти границ.

Капризы времени и тиканье часов
И всплеск секунд воспоминаний,
Уходят в прошлое на стык веков,
Уходят с памятью бегущую волнами.

И мы грустим о том ,что не вернуть,
О тех тропинках,что полынь застелет,
И памяти останется вздохнуть,
И очертить вчерашний день пастелью.

Мы новый день откроем для себя,
В полете истин уходящего вчера,
Мы взмоем в мир где новые поля...

Где ты, счастье? Я не вижу...
Пустота и полутьма...
Где же ты, тебя не слышу?
В храме тишина одна...

Я зову тебя всечасно
В грешную, земную жизнь.
Одиночество несчастно
Для возвышенной души.

Подари мне свои крылья,
Свет зари в весеннем дне,
Чтоб полынь осталась былью.
Нет! Бездушью на Земле.

Эпохальная свеча – вельможа,
Она вольна шутить со мною,
Грустить и веселить всей чередой,
Тлясь разнообразием своим,
Иссолит чай мой, сделав втихаря
Усладу горкой, …сласть рекою
Зальёт, щадя, полынью страстной
Волю, бьющую большим ключом…

В ней голос просит бьющего огня…,
Не шутит малой он строкою:
Свечи молчанье – смерть гони долой,
Минуя ж крест с очарованьем
Прими обет, излучиной горя…,
Дыми искрящейся струною,
Войдя в дом зрелости земли благой,
Прижмись поближе к большим...

За рекой, за синим логом
Дремлет тихий лес.
Зацепился месяц рогом
За церковный крест.

От крапивы у тропинки
До могучих вётл -
Всё, как будто в лёгкой дымке,
Дунешь - поплывёт:

Искры звёздного узора,
Юная полынь,
Куст сирени у забора...
Сумрак и теплынь!

Пусть, невидимый, в оврагах,
К склонам как пришит,
Лоскутами павших флагов
Снег ещё лежит -

Оставляй, земля, зимовье:
Новый твой покров -
Соловьиное безмолвье
Майских вечеров.

В тихую пору
Вкус горчайшей полыни-
Воздух настоен

Стоит тишина
Ткет паук паутину
В край небосклона

Видеть в сумраке света
Через столетья
Эти гибели сети
Лишь в лихолетья.

Ах, собрать бы мне с липы пахучий медовый оброк,
А потом на гречихе продолжить своё бытиё.
Затянуть бы на шее печали суровый шнурок,
Да повыдернуть жало из крепкого тела её!

Но всё лето дожди и я ем только падевый мёд,
И за собственным счастьем лечу, как воровка пчела.
А всё больше с полыни - то грязный, то горький налёт,
С бузины, с белены, со проклятого всуе вчера.

И удачник, отведав моё, говорит - « не фонтан!»
Неудачник совсем, тот ликует - «почти как халва!»
За осиную талию...

Миражом в пару поднялся
Выцвел близкий свод небес
Зноем день с утра занялся
Замолчал пожухлый лес

Распалилось всё как в топке
Больно плечи напекло
Босиком иду по тропке
Всюду битое стекло

Прелый стон от трав томиться
Горечь в запахе полыни
Побыстрей в тени укрыться
От горячей колкой глины

К роднику зайти напиться
В холодок у ив под кроной
Полдень будет ещё злиться
А тут ключик бьёт знакомый

Зачерпнуть водицы кружкой
Отхлебнуть глоток студёной
М-м-м....Заломило сразу...

Там, где в ярком цветном сарафане
подбегает поляна к реке,
в бирюзовой дали, за холмами
я прижмусь к васильковой щеке.

Надо мной раскачались ромашки.
Не закрыть им небесную синь.
А вокруг белоснежные кашки,
и роняет свой запах полынь.

Отболею, отплачу, отверю,
от тебя новой силой нальюсь
и еще себе счастья отмерю,
землянично-пахучая Русь.

Облака плывут над Русью,
Облака…
Луг красивый в захолустье,
И река,
И берёз листва-обнова
На ветру,
И иголки во сосновом
Во бору!
Но семь вёрст порой - хоть бегай,
Хоть лети -
И не встретишь человека
По пути…

. . . . . . . . . . . . . . . .

Обезлюдили деревню
Мужики -
Чьи на пахоте не прели
Лапотки,
Чья народность благородная
Жила,
Где угодно,
Кроме русского села.
В палестинах пусть земли не
По края,
Пыль на Русской на равнине -
Не своя.
« Бей чем надо
Эти сёла их...

Молочный рассвет лишь забрезжил несмело,
Откинув с опаской ночную вуаль,
Застенчиво, тихо и так неумело,
Что сразу же дымкой подёрнулась даль.

И тут же пред взором предстали картины:
Сиреневый лес и мосток, и река,
Сиреневой август идёт по равнинам
В сиреневом небе плывут облака.

Звенят тишины напряжённые струны,
Колышется шёлк белоствольных берёз,
А сена душистого, тёплого дюны,
Так пахнут полынью, что больно до слёз.

Там ветер, запутавшись в листьях осинки,
Застыл на...