Привидения

Я не адепт, не светский маг,
Я,как и все, боялся смерти.
Не прятал ужасы в кулак,
Не гладил сумрак против шерсти.

Я не читал потертых книг,
И не сдувал с обложек пыли.
Я слышал только в фильмах крик,
Когда о помощи вопили.

Лишь,только я глаза сомкнул,
И, будто, разом проявились.
Предметы в доме все зашевелились,
Завараженный притаился я.

(Старик чайханщик обманул.
К нему днем на минутку заглянул,
Пил чай зеленый, ел халву.
Но что за диво? Глаз во лбу.
Закрыв глаза, предметы...

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...

Люблю тебя! Тебя люблю я, дурочка!
Кричит душа в безвременьи слепом.
Спит бытие замёрзшею снегурочкой,-
А образ твой в оконный окоём,
Вновь вставил Ангел, озарив луною,
Тьму заменив одной тобою,
Оставив в нереальности вдвоём...

Душа тоскует о тебе живой...
Не о бездушном привиденьи!
Ведь это только наважденье:
И наказанье данное ночной порой.

* * *
Вы знаете, как странствует душа,
Неслышно продвигаясь в мире тонком?
Оставшись в одиночества потёмках,-
Зовёт о...

Орхидеи живут на деревьях
Красотою своею светлея
Они мир с высоты озаряют
Другой жизни просто не знают
Тают

Орхидеи,
Как тени из сновидений
Орхидеи, как привиденья
Живут не долго, но звонко
От рожденья к рожденью

Белые орхидеи
Пахнут головокружительно,
Томно
Долго
Упоительно

И совершенно
С другими цветами
Не схожи
На другую женщину
Не похоже

Белые орхидеи
Пахнут головокружительно,
Упоительно
Томно
Долго
Моей Женщиной

Жил как мышка
Юркнув в норку
И всегда во всем - нормальный
Говорил всегда в сторонку
Жил тихонько
И умер тайно

И не в Рай он не попал
Да и в Ад его не взяли
Стал невидимый, а жаль
Что-то есть в его печали

Из таких вот невидимок
Вырастают приведения
Пожелтевший фотоснимок
Станет ярче в день рожденья

Истина, как в сказке привидение,
Ускользнёт, растаяв без следа.
На душе оставив сожаление,
Что её не понял как всегда.

К мыслям не дотронуться руками,
Не всегда их можно воплотить.
Но они иной раз как цунами,
Могут нас разрушить и убить.

Мысли непрерывное течение,
Утомило, нет конца ему.
В ней души метанье и сомнения,
От неё покоя нет уму.

Кажется, вот-вот и я открою,
Двери в истину и всё пойму про всё .
Но опять тумана став стеною,
Тает истина и не схватить её.

Истина...

В одном краю далёком, стоял красивый дом...
Всегда был в этом доме свет и радость...
Вокруг цвели цветы, светило солнце в небе голубом...
Внутри на всём лежала святость....

Весь день был слышен в доме детский смех...
И ангелы с небес взирали с умиленьем...
Живущим в нём всегда сопутсвовал успех...
А сердце наполнялось вдохновеньем...

Однажды с севера подул холодный страшный ветер...
Спустилась тьма... накрыв тот самый дом
И вот уже не слышно в доме громких песен...
Лишь гробовая...

Дама тяжёлого поведения
Из тех слоёв населения,
Которые лгали всем и везде,
Отбросив ограничения.

Дама тяжёлого поведения
В восторге от назначения,
В котором она пребывает
По воле принявших решение.

Дама тяжёлого поведения
Работает до одурения,
Пытаясь тем обозначить
Своё служебное рвение.

Дама тяжёлого поведения
Нетерпима к иному мнению:
Оно у неё вызывает
Бешенство и раздражение.

Дама тяжёлого поведения
Выглядит как привидение,
Вызывая своим внешним видом
Мягко...

И демоны слетелись на погост,
И ангелы навек осиротели.
Мы к нетям возводили присный мост
И в бездны роковые возлетели.

Истленней пада, язвы моровой
Грознее -- тьмы горят, во славу знати
Нощь бязью устилает гробовой
Звездами прокаженные полати.

Ах, в зареве светлее небеса,
Трапезные полны альковных брашен,
И лета цветодарная краса
Пылает и возносится от башен.

Наглянем к царским братьям на пиры
И дале повлачимся, этот морок
Цимнийский в смертоносные миры
Возьмем со пламенами...

Занавес!
И я пред вами.
В мозгу моем бушует пламя.
Так грейтесь от огня певца,
Пускай сгорит он до конца,
Как в праздник фейерверк,
Что вспыхнул ярко и - померк.

Мир чувств, любви, измены…
Он в жизнь ушел со сцены,
И там единственную встретил.
Он умер на рассвете.

О муки! муки! муки!
О, ноша непосильная разлуки…
Безумный плакал и рыдал о Ней
Так много дней.
Как страсти жгли его в ночи!
И он не спал почти.

Однажды, истерзанный тоской,
Несчастный нашел на миг покой...