Притяжение

Оттолкнувшись от Земли,

Нарушая притяженье,

Поднимаюсь в Небеса,

Словно в детстве, без волненья.

Поймы рек, леса, равнины

Исчезают подо мной,

Вот уже Земли не видно.

Нет меня... Разлит покой.

Радостью полна Душа,

Растворившись во Вселенной;

Мыслей, чувств и звуков нет.

Созерцание смиренно...

Лишь песчинкой Мирозданья

Тихо в Вечности плыву

Век или одно мгновенье?

Радость... Счастье... Упоенье...

Это Ангел показал

Красоту творенья Бога...

… особо пахнет день осенний – так,
как сонный сад с увядшими цветами,

как парк,
в котором царствует сквозняк,
играющий сухими лоскутами
листвы
упавшей с вязов и берёз,

как дождь,
идущий день четвёртый кряду,

как горький-горький дым от папирос
и терпкая дубовая прохлада
янтарного густого коньяка
в тюльпане не согретого бокала,

как сорванной антоновки щека
и выдохи нагого краснотала …

*

… последнее осеннее тепло,
кочующие нити паутины,
расправлено ажурное крыло...

***
Сродни Галактики спиральной рукавам,
будет сознание расти и расширяться без конца,
своей нисколько не утрачивая цельности,

когда лишь мыслью превозмочь
границы сферы притяжения Земли
и приобщиться к Беспредельности!...


***
Учёный тот,
что через призму лишь холодного рассудка
на всё смотрит, находясь в плену
навязчивых идей,

наверняка перед собою видит призрак,
а не жизнь, и уж тем паче не Действительность,
стоящую за ней.


***
По сути, всякий человек
живёт, как...

Себя себе зарифмовав на горе:
Кто я? Free гад?
Рогат?
И now гад?
Я сам себя подначивал: "Поспорим?
Попробуй - ка зарифмовать...
Закат!"

Зарифмовать жующую скотину:
Не ту, что в кабаке,
А у межи,
Слезу росы
И шорох паутины,
Что в море Невесомости
Дрожит.

Зарифмовать журчание цикады,
Парное утро,
Свежесть певчих струй.
И баню
С тазом деревенской бабы
В чертополохе, наглом,
Как буржуй.

Боль пня
У ног березовых сестричек,
Что в меру заскорузл,
Черен,
Мхат...

Открой мне Космос в себя двери,
Свободы жажду утоли.
Дай волю мне от тайн мистерий,
И притяжения Земли.

Слаб род людей и в бренном теле,
Ему не выжить Земли вне.
Мы с ней друг другу надоели,
В тебя, уйти дай Космос мне.

Здесь, жизни сладость берёт тело,
Пока в нём нет болезни бед.
А коль, не дай Бог заболело,
То враз, не мил в нём белый свет.

Есть много слов красиво-бодрых,
Я не приемлю их душой.
Устал, от жизни хочу отдых,
Но должен, жить своей судьбой.

Открой мне Космос...

Наверное уже, наверное пришёл,
И скоро в Никуда, и скоро в Пустоту.
А может быть там всё же, ждёт в Райских пущах стол,
И Ангел выполняет, душ прибывших мечту.

Зачем-то жил на свете, зачем-то стих писал,
Не для наград и славы, не правд и истин для.
Не рвался за великим — масштабом ему мал,
И держит притяжением, меня внизу Земля.

Погода мерзко-серая, погода неприятная,
И на душе уныло, на сердце ей под стать.
Промчалось время буйное, когда всё делал страстно я,
И мне уже не хочется...

Воскресный день. Одет дом Божий
в сияния небесный дар.
Час литургии делом общим.
Открылись в Царствие врата…
.
Земное притяженье пало.
Крыла в очах возносят: Слава!
Орёл и лев, телец и лик
поют тому, кто превелик!
Стеклом морская гладь кристалла,
и жарких семь огней горят,
глас, громы льются с пьедестала;
два по двенадцати сидят
в венцах, одеждах белых старцы
смарагдом радуга кругом;
парит высокий и крутой
зелёным, алым светом кварца
престол… Сидящий на престоле –
вот грозный...

Я устал, притомился,
От ветров и от бурь.
Заберите ввысь птицы,
В небес синих глазурь.

Не орёл и не ворон,
Не герой и не тля.
Притяжением скован,
В себя тянет Земля.

Мне бы облаком белым,
Плыть в небес тишине.
Вольным духом без тела,
Воспарить ввысь во сне.

Отпусти Земля душу,
Оставь тело себе.
Всё-равно в нём не нужен,
Людям я на тебе.

Я устал, притомился,
Сердце просит покой.
Но он мне и не снился,
В жизни грешной, земной...
Марковцев Ю.

Мы с детства стареем, потом всё известно, -
Жестокое время стирает нас в прах.
Вы были героем, вы были прелестна, -
Теперь вы лишь пыль на моих сапогах.

Земли притяженье настолько большое,
Что все мы однажды окажемся в ней.
Но надо ль заранее плакать душою
О том сухостое непрожитых дней?

Вот парит июльское душное солнце,
И если замедлить кузнечиков звон,
То это как будто молитва поётся,
И всходит душа на небесный амвон.

О эти ворота шершавого неба,
Чей цвет голубой, словно...