Приду

Не смотри что туманы застыли ,
Будет солнце , всё это пройдёт
Мы ещё ту любовь не забыли
И быльём там она не растёт ...

Всё пройдёт эта хмарь , эта слякоть ,
Брызнет солнце из низеньких туч ,
И сольёмся в объятиях наспех ,
Наш великий суров и могуч ...

Наши чувства зовутся любовью ,
Обнимать буду крепко тебя ,
И прижмусь я к тебе к изголовью
И ласкать буду только любя ...

Я вспоминаю часто о тебе...

Я вспоминаю часто о тебе ,
Мой друг скорей увидеться бы надо...

Тебя давно я не видал ,
Как книгу я тебя листал ,
Я в омут за тебя нырял
И под землёй я клад искал …

Приди , скажи мне что ни будь
И упади ты мне на грудь ,
А то от жизни этой - муть
И ничего уж не вернуть …

Я вдохнул в кольцо вечернее пламя,
Когда расцветают огранкой звезды в агате неба,
Когда собраны песни любви и сердце в зените ласковой тени.
Бриллиантовый свет охраняет тепло от зимнего лая,
Дуга серебра выплывает с лунных полей,
Вмещая в себе возбуждение легкого ветра,
Я вдохнул в кольцо бодрость хрустальной ночи.
Научи меня наслаждению
В пробуждении твоей природы, за ней
Я утрачу себя, я порву шаль надежд к одиночеству
В обители грусти.
Надень эти серьги, я свил их из тонкого льда...

Сочились чувства над рекою ,
Горели дальние огни ,
Свою печаль от вас не скрою ,
В неё все были влюблены …

Красавицей из первых в классе ,
Всех покоряла красотой ,
Она была чуток нас старше ,
Был взгляд с пристальной добротой …

Мечтали все с своей судьбою
Связать её судьбу подчас ,
С улыбкою такой прямою
Всех приводила как в экстаз …

Сжималось сердце в предвкушенье
О райских помыслах любви ,
И находило вдохновенье
Всяк говорил , - «Любовь , приди !»

Печали можно предаваться,
Печаль – к раздумию врата,
И гневаться и восторгаться…
И этим манит Суета.
Угрюмость, строгость, молчаливость
Иль неприкаянность души
В миру даны, как Справедливость,
Всему – свой час, с Отца Руки.
Все это – Божие Ворота,
Все это – каждому в пути,
И если слишком часто что-то,
То пристальней в себя смотри.
Должна быть мера в откровеньях,
Должна быть мера в доброте,
В гордыне, зависти, сомненьях…
Излишнее – всегда к беде,
Тем Бог указывает слабость,
Тем...

Легкомысленный, с виду, помпончик
И перчатки бордовые в тон
Открывали весенний сезончик
И о чем-то шептались с пальто.

И косметика в сумочке черной
Ликовала: – Пришла, мол, пора!
Стиль неброский, немножечко томный,
Придала я хозяйке с утра.

Настроение тоже хвалилось,
Что старалось не падать ничуть.
И улыбка лицу пригодилась –
Отвела и печали, и грусть.

А сапожки – по моде, не меньше,
И искринки в веселых глазах…

Кто такая? Любая из женщин...
Пусть, порою, не в жизни, в...

Порой в весенний первый праздник
На супротив гуляющей толпе,
Забредший бес – судьбы проказник,
Сжирает дух, придя к тебе.

Глаза круглы, блестят от вод
По железам струящимся к щеке.
А там за дверью где-то праздник
И поздравленья не тебе.

Тебе лишь трепет нерва – мордой в грязь,
Уличая в неправильности духа.
Всем хороша а вот своим ты мразь!?
Все благодарны, а вот своим ты сука!?

Когда так стало? Кто придумал?
Как это вдруг случилося со мной?
Скажи мне, ангел, ты ж не думал...

Просил я Господа, скорбя:
О, помоги, я жду Тебя!
Приди! я слаб душой и телом.
И вдруг услышал с высоты:
Иду! Но сам идёшь ли ты,
Хотя бы шаг навстречу сделал?

Как в лесу стоит гора,
Под горою той – нора,
В той норе живёт Горыныч.
У Горыныча хандра.

Безнадёжно Змей влюблён:
Третий день в три горла он,
Не закусывая мясом,
Заливает самогон.

На горе стоит дворец,
У дворца – златой торец.
Вдоль торца Горыныч ходит,
Как заправский молодец.

Из окна торчит коса,
Плачет девица-краса.
Плачет горькими слезами,
Трёт накрашены глаза.

Слёзы горьки льёт она
И бранится из окна:
«Уходите, Змей Горыныч,
Вам Кикимора жена!

Вы – жанатый...

Давай поговорим, так, между делом,
Я понимаю, что тебе - чужой,
Но я не ты…И после запятой
Твоё я имя не пишу пробелом,
Как иногда ты любишь быть такой
Ох-огненной…
А я - таким несмелым
И грубоватым иногда с тобой.
О, Боги!
Как же я теперь жалею,
Что был в твоей я жизни лишним зверем,
Не тигром, не песцом, не львом,
Каким-то стонущим и блеющим бараном,
И этим смог тебя так утомить,
Пойми, ведь мне итак несладко жить,
Любви незаживающие раны
Мне не дают спокойно есть и пить.
Хотя...