Причина творчества

Пролог

Я отодвину в сторону черновики,
Не позаимствую строфы,
На белом листе озарения
С душой говоря без сомнения.
Для внешних звуков закрою слух,
Я для одной Тебя лишь тружусь
И вслушиваюсь в Дух.
Я отстраняюсь от себя
И Музы плача печальные
И зрящие насквозь глаза
Возьму в проводники,
Пустыню жизни пересекая.
Не трону названьем мест,
Где судеб наших осталась тень,
И кровью записаны имена…
Но только одно мне ответь,
Царскосельская муза,
Зачем мы приходим сюда разлучаться...

Рождаются строчки ,
спустившись с небес.
Душою согреты
частички сердец.
Крапом чернильным
впиваясь в бумагу.
Мелодией льются
стихов канонады.
Чтоб вечность мирскую
дыша всколыхнуть.
Иль падая вдребезги,
будет их путь.
Мы души свои
принесем на листе,
Тем строчкам, рожденным
у звезд в тишине.

Когда мне будет нужен чей совет,
Как сочинять стихи, я тут же брошу
Перо навек, поскольку недостоин
Сего занятья. Истинный поэт
Не спрашивает, КАК. Он ЗНАЕТ, как.
И знает как, которые никак
Сего не могут, только измышляют
Из сучьев ближних брёвна. Эти каки
Затем и рождены, чтоб век страдать
От зависти больной к чужому дару.
Ни веры, ни уменья, ни таланта,
Одна лишь наглость, мерзкая как кал,
Зловонноречье и тупая чванность,
Ничтожеств возводящая в цари
В своих глазах! То испытал...

Тому, кто пишет, то не будет новью:
Жизнь без стихов уныла и пуста.
И начинаешь с чистого листа,
Чтоб освятить его горячей кровью.

И вдохновенья сладостный прилив
Все силы духа удесятеряет.
Тот даром время на земле теряет,
Кто отвергает творческий порыв.

Я отвечать порывам этим рад,
И счастлив, что избрал сию дорогу.
Поэзия нас приближает к Богу,
А проза жизни тянет душу в ад.

И в древней схватке ада и Небес
Душа поэта – козырная карта.
Нелёгок путь писателя и барда,
Но...

Концерт 7 июля продолжает звучать...

А.С.Демидовой


Но видеть Вас – душе такое наслаждение.
Вы, неземное столь творение, на окончание Кали-Юги позваны?
Чтобы гармонию излить свою на уходящий мир,
И провести своей душой черту меж теми,
Кто пропал, и теми, кто вопреки всему, вернется в Новый мир.
Вы не кумир, Вы – чудо трепетной лучистой Красоты,
Вы нежность Божества, Вы доброта святая,
И легким флёром холодка Вы тайну белого Огня
Так мило сокрываете.
Вы так звучите, как Венера...

Настанет день, иссякнет ночь.
И не останется душой больных, несчастных,
А главное, не будет безучастных.
Никто не выпишет бумаг – ни в час рождения,
Ни в час ухода.
Акт смерти отменен,
и бюрократ больше не числится
В списках Природы.
И всё ж и в о е одухотворенно – в Новом мире,
Нет ни стекла, и ни бетона,
и зодчество деревьев и цветов,
озер, рек, гор и сердцу дорогих животных – наш образуют дом.
Мы дышим полной грудью,
Мы любим без вины, не предавая,
Не книги мы, а Небеса читаем...

А музы не было, и нет, лишь бесы топчут дивный
свет у лукоморья, кот учёный, русалки, бабочки,
свинец, да брат, ты мастер (холодец?),.........
сирены вой поднимут тоже, переиначат, растол-
кут, растопчут, растревожат, разотрут, удобно
всё и всем и нам, опора, плоскости, ногам, сист-
емы нет и ритм весь рванный, как какофония, о
н пьяный? а может это его стиль? да брось, ты
милый, (опостыл), как в спину гвоздь иль мона-
стырь, потуги, время убивал, о творчестве не сл
ова, нет, и в...

Нежное чувство во мне пробудилось,
Словно в груди цветок солнца расцвел.
Тайна твоя ко мне прислонилась,
Образ как сон — в Парк Влюбленных увел.

В нем обитают влюбленные души,
Мирно гуляя средь мраморных статуй,
Мелодии сердца чтобы послушать,
Забывши про все — про деньги и статус.

Ангелы чар ласковой флейтой
Навеют им грезы божественных звуков,
И речка блестит серебряной лентой...
И в долгих объятьях сомкнулись их руки.

Загадочность Сфинкса в тебе, обреченность
На странствие...

Растождествись с своим твореньем:
И станешь ты – творцом его.
Растождествись с самим собой:
И станешь ты – твореньем Бога,
Через которое творит
Свои творения – Всевышний.
Так не мешай Ему творить
Своим невежеством сознанья,
Считая творчество – своим,
Себя считая – высшим богом
Того, что сотворяешь ты.
Того, что ты – собой считаешь:
Вот в этом – корень всех проблем;
И этот корень – разрешимый,
Когда ты всмотришься в него,
И в нём – себя ты не увидишь,
Но в нём увидишь – лик Творца...

Читаю стих двадцатого столетия,
быть может – лучший, утверждать нельзя…
Вожу вдоль строчек глазом (околесица!)
и пальцем, словно по лицу скользя.
Нестройно всё - и стопы не подсчитаны,
нарушен ритм, а смысла вовсе нет.
Торчат ключицы, или то уключины
безвёслой лодки, что плывёт по не-

оглядной глади озера поэзии -
я зачерпну «сухой водицы» горсть,
испробую - божествен вкус амброзии
(стихов нетленных заповедный ГОСТ).
Ну, вот и берег - новая отметина,
да чудом кромка ускользает...