Прибывший

Не убегай от меня, пожалуйста,
Дай мне тепло подарить,
Я ведь не дура, хоть и не староста,
Я ведь умею любить.
И не смотри на меня ты с жалостью
Я улыбаюсь всегда,
Не называй мои чувства шалостью,
Если ответила да.
Не раздевай глазами, я голая
Снова стою пред тобой,
Ты не любовь, просто боль моя новая,
Видишь бушует прибой.
Не упрекай, что курю, я же взрослая
И на других наплевать,
Думаешь злая, думаешь черствая,
Просто умею не врать,
Не запрещай мне любить я же...

В моей крови обнаружили
Музыку южных морей,
Мое дыханье прижилось
Ментолом северных сосен,
И если ты спросишь,
Куда течет жизнь,
Смотри не разлей
Соленого сердца прибой,
Да речную слезу моих глаз.
И звездная россыпь
Заломит тоску
Движением сфер,
Я помню надежду,
Я знаю о чем говорить в эту ночь,
За тысячу лет
Ледяного молчанья
С тобой тот же свет,
В твоих волосах серебрится
Лунная осень.

Под шум амурского прибоя
Тебя я как-то провожал,
И с той поры лишён покоя,
И с той поры почти не спал.

В мечтах сижу в своей квартире.
Темно и сыро за окном.
И, если тихо ночью в мире,
Коротким забываюсь сном.

Мне снится небо голубое
С большою яркою звездой.
Твой поцелуй и шум прибоя,
И речка с голубой водой.

У подножья крутой горы
вороной остановит бег,
плечи скал как мечи остры,
но не тает под Солнцем снег,
вороной побелел как мел,
в гору выедет белый конь,
только тем, кто как голубь бел
не грозит золотой огонь,
размыкаю я грозный круг
и летят надо мной, летят
белый голубь, мой добрый друг,
черный ворон, мой древний брат.

У обрыва с высоких скал
Белый конь остановит шаг,
стрелы света слетят в провал,
но не тает подземный мрак,
оттрубит золотистый горн,
путы тьмы разомкнуть...

Уйду, укроюсь в сон,
Нездешний, чуткий, странный…
Где ветер до небес в мечту свою влюблён,
И где туманом ночь зализывает раны,
И тихо шелестит листва высоких крон…

Где говорлив прибой,
Неузнанный, могучий…
Где небо на полёт рождает облака,
Где поцелуй луча разбудит нежно кручи,
И где глаза в глаза, пусть так издалека...

В предутренней тиши
Услышу боль, надежду…
Согреется рассвет дыханием одним,
И больше никогда наш мир не будет прежним,
Расправив два крыла, с ветрами улетим…

Так хочется уплыть… Подальше ото всех...
От толп, от суеты ненужной и блестящей...
Я нарисую парусник летящий...
И будет слышен только тихий смех
Ветров и волн, и песни, настоящей...

Я нарисую бухту, и прибой,
И скалы вдалеке, и бор сосновый...
И буду смело надевать обновы...
И в платье шёлковом станцую над волной...
И напишу стихи, о жизни, чистой, новой...

Быть может, уплыву... На час, или на два,
Встречать рассвет, гулять, бродить по саду,
Срывая яблок сочную награду,
Искать...

Ночью встав, я обнаружил
На полу большую лужу.
Это трубы отопленья потекли.
Но спецы из аварийной
Прибыв, вмиг уговорили их,
Хомутом сдержать мне воду помогли.
Если свет в квартире гаснет –
Ждём электрика мы в гости.
Если с газом что случится –
Есть на то газовщики.
А здоровье пошатнулось –
Мчится «Скорая» на помощь.
А пожар (тьфу-тьфу) в квартире –
Едут в касках мужики.
Если ломятся бандиты –
Я быстрей звоню в милицию
И звоню я в теплосети,
Коль остыли трубы вновь.
Но какой...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Однажды на Марсе я видел зарю,
В которой раскрылись все тайны Вселенной,
И свет странных звезд украшал пустоту,
В объятиях солнца безмерного.

Nix Olimpica!
It's my high rock!
Oxigen blast eruption!
Extazy hazard shock!

Слетелись бесполые твари разлуки,
Судьба мне готовила новые дали.
В объятиях тайны, чужое дыхание
Легло на лицо близким знаком свидания.

Когда в небесах жуткий холод сквозил,
И вестник космических бурь мёртвым прибыл,
Явилась заря, красной пеной полна,
И...

Две точки зрения всерьез
Плывут над буйной головой,
Увы, но понял я курьез
Они трактуют: свой – чужой.

Одни кричат: пора прибить
Его к позорному столбу.
Им следом вторят: надо жить
И гнать его в тюрьму.

Да я всегда ни при дворе
Его величества чина.
Но что там делать, голытьбе.
Уж лучше все писать спьяна.

Но вот от первых весь финал
Второй Читатель мне не врал лгал
Мы с ним примерно сквозь стакан
Глядим на первых трибунал

И вывод дарим вам


Поэтом правят небеса...