Презренье

О друг,когда ты в горе иль беде
И не находишь помощи нигде,
И некто вдруг в этот час к тебе придет,
И помогать и утешать начнет,-
Пускай не в силах он тебе помочь,
Ты не гони его презрением проч.
Он,жаждущий добра для всех людей,
Достоин благодарности твоей.
Таким тебя предвечный сотворил,
Родник добра в груди твоей открыл.
Тот будет восхваляем и велик,
В ком не заглох божественный родник.
И суждены ему в конце концов
Трон и венец высоких двух миров.
О мудрый,взвесь: не лучше ль...

Однажды странствуя среди долины дикой,
Незапно был объят я скорбию великой
И тяжким бременем подавлен и согбен,
Как тот, кто на суде в убийстве уличен.
Потупя голову, в тоске ломая руки,
Я в воплях изливал души пронзенной муки
И горько повторял, метаясь как больной:
"Что делать буду я? Что станется со мной?"

II

И так я сетуя в свой дом пришел обратно.
Уныние мое всем было непонятно.
При детях и жене сначала я был тих
И мысли мрачные хотел таить от них;
Но скорбь час от часу...

Забыть решила ты меня навеки,
Презреньем за любовь казня на веки.
Где клятвы,обещанья быть со мною?
Забыто все с того же дня навеки.
И светоч счастья ты меня загасила,
Другим отдав вес жар огня навеки.
Надменно ты безвинного презрела,
Участие к другим храня навеки.
На преданных друзей ты зло клевещешь,
Что все они-врагам родня навеки.
О сердце,ты утешилось в разлуке,
Печаль и смерть вином гоня навеки.

С ними мы из разных песен,
У меня мотив иной.
Он печальней, но я честен,
Песней с миром и собой.

А у них смеются губы,
И презрение в глазах.
В их оркерстре медью трубы,
В моём — иволга в слезах.

В моей песне сон тумана,
Солнца свет и шум ручья.
В песне этой без обмана,
Весь открылся миру я.

И родившись в песнях разных,
Мы по разному живём.
Песни сравнивать напрасно:
Мы по разному поём.

С ними мы из разных песен,
У меня мотив иной.
Им огромен мир, мне тесен:
Места нет...

Невесомость, окрылённость,
Вдохновение и лёгкость,
В ночь безмолвную влюблённость,
Угловатая неловкость.

Штрих, очерченность, набросок,
Слово, точка, запятая.
От приземистых вопросов
Независимость святая.

Безоглядная отвага
Средь презренья и насмешек.
Белоснежная бумага
Во ферзи выводит пешек.

От последнего Завета
В небо стелется дорога.
ЧтО перо в руке поэта,
ТО поэт в деснице Бога.

За скорлупою отчуждения,
От мира скрывшись, буду жить.
Мне покаянием прощения,
Себе за грех не заслужить.

На солнце вылез червь погреться,
Но высох от его лучей.
Он без мозгов рождён и сердца,
Землёй он жил — питаясь ей.

Когда тепла нам слишком много,
Зовём его кляня — жарой.
Прохладу вымолив у Бога,
Мы мёрзнем, жизнь считая злой.

Проснулся город, оживает,
Спешат в нём люди по делам.
И каждый важным в нём считает,
То, для чего живёт он сам.

За скорлупою отчуждения,
От...

Мне выпала участь поэта в эпоху террора,
Когда хоть кричи, хоть стреляйся, тебя не поймут.
Лукавые речи лжецов не встречали отпора,
Пока на людей не надели мерзавцы хомут.

И кинулись варвары рушить величие Рима,
Вскормленный змеёныш ужалил могучую грудь,
Порочною кровью отравлен младенец незримо,
Былого могущества больше уже не вернуть.

Россия похожа на рынок в сторонке афганской,
И те же товары в ларьках, что в Герате, – в Москве.
Народ оседлали царьки из тюряги таганской...

ТрепЕщет, волнуется Сердце,
До боли сжимаясь в груди.
Овеян печальною негой,
Пытается Разум уйти от Любви.
Слова убеждения ныне всё громче
Шумят вперебой у Неё в голове:
''Очнись! Не Мечтай! Ты опять обожжёшься-
Безответное Чувство снова нужно ль Тебе?''

Силой внушения ты Его забываешь.
Как прежде текут Твои серые дни.
Иногда лишь с презреньем слепым вспоминаешь,
Как Разум в страхе дрожал от нашедшей Любви...

Очень жаль...Она упустила настоящее Чувство,
То, о котором мечтала во...

Ты выглядишь как шут. Твои скабрезны шутки,
Ты мерзостный «блатняк» согласна исполнять.
С покорностью больной, дешёвой проститутки
Все позы срамоты готова ты принять.

Прогнулась пред мошной царьков, эмиров, баев,
С восторгом сатана любуется тобой.
Позорен гнусный век всесильных негодяев,
Что сделали тебя презренною рабой!

Но память не сотрёшь несметных поколений,
Что верили своей единственной звезде.
Давно ли о тебе молился всякий гений,
Чтоб быть с тобой всегда – и в счастье и в...

Я жертвенник увидел пред собой,
Во сне ли он, иль может наяву.

Кто на колени встал перед судьбой,
Тот на земле, иль может на плаву.

Река прозрачнее любой ночи,
Прохладой оживит его в пустыне.

Пожар души затихнет и остынет,
Замолвит слово или замолчит.

За тех, кто шёл не ведая преград,
Без сожаленья, направляясь в ад.

Спокоен мир, поник перед грозою,
И…, оправданье каждому дано.

И всякого одаривал слезою,
И подносил священное вино.

Для очищенья от греха и порчи,
От...