Предзимье глубокая осень

Меркнет день. Над усталой, поблекшей землей
Неподвижные тучи висят.
Под прощальным убором листвы золотой
И березы, и липы сквозят.
Душу обняли нежно-тоскливые сны,
Замерла бесконечная даль,
И роскошно-блестящей и шумной весны
Примиренному сердцу не жаль.
И как будто земля, отходя на покой,
Погрузилась в молитву без слов,
И спускается с неба невидимый рой
Бледнокрылых, безмолвных духов.

Ветхую листву на тополях
Звёзды за ночь инеем одели.
Вдоль дороги травы побелели,
Грязь остекленела в колеях.

Но к полудню солнце прорвало
Пелену, и - чудная картина! -
Как плыла над жнивой паутина,
Как струилось по полю тепло.

Если б не наклон земной оси
К прямотоку солнечного света,
Так и было б - господи, спаси! -
Год за годом - ни зима, ни лето.

Но летит планета «наклонясь» -
Потому должны замёрзнуть реки
А, уже оттаявшая, грязь
Станет пылью лишь в грядущем веке.

Незабываемо виденье
Сквозь рябь забора наяву:
Старик с улыбкой умиленья
Глядит на жухлую траву.

Глядит в туман, левее сада -
Туда, где в зябкой полумгле
Стоит зелёная ограда
Под тополями на бугре -

Где под оградой, легче пуха,
Сложивши руки на груди,
Уж год как ждёт его старуха -
Одна измаялась, поди.

Неудивительно бывает,
Когда в свои семнадцать лет
К груди девчонка прижимает
С улыбкой ландышей букет -
Но здесь...

Увы! не очевидно
Старик умнее иль пострел -
Что пусть...

Моросит... На небе - ни луны,
Ни огней... Печаль над сельской Русью.
Телевизор лишь не дышит грустью -
Мы внимать ему осуждены.

На полях родимых трын-трава...
Из того, что враг на Русь лягается,
Что Россия грязью обливается -
Узнаём, что Родина жива.

Ночь темна, как русская история.
Потому лишь на паром "Эстония"
Напасти... С того - землетрясения,
И у многих в жизни нет веселия.

Русская история важна:
На курорт ли вздыбится волна,
Наползёт на землю...

Груды листьев, сумерки и тени.
У домов – победно-мокрый вид.
В розовой коляске спит младенец,
От дождей до носика укрыт.
Детство – листопадно, мимолетно.
Долго жить ли? – кончится и век…
Ждут малышку взрослые заботы,
Город ждет безоттепельный снег.
Под дождем качается коляска.
Листья облетают – зря? Не зря?
Походя поправлю одеяльце
Дочке золотого октября

В тёмном пруду отраженье
Листьев прервало полёт…
Смерть суждена от рожденья.


Нет, не вернуться весне…
Полузабытый ребёнок
Тоненько плачет во мне.


Жизнь подошла к середине…
Кто в сентябре подарил
Алые бусы рябине?


Где вы, весенние грёзы?
Листья срывая с ветвей,
Ветер качает берёзы…


Серых дождей бахрома.
Хочется дома остаться.
Кажется, скоро зима…


12–09–06

Синие сумерки,
Утро холодное,
Мысль грустным зуммером
Сердце голодное.

Призраки сонные
Прячутся медленно
В стены бетонные.
Мокрое метео.

Хрустнули косточки
Ржавой мелодией.
Радости горсточку
Вместо пародии

Просит назойливо
День одиночества
Пёстрое золото
Дождиком строчится,

Вмиг пришивается
К стёклам заплатами.
Жизнь усмехается.
Рыжими пятнами.

Зашуршали, улетели вместе с ветром встречным
Пережитые странички жизни быстротечной.
Мне осталась только мудрость и объятья ночи.
Тополь стройный, желтолистный, под окном лопочет
Сказки жизни повторяет, платит листопадом.
Лунный свет в окно втекает, будто на эстраду,
Где певец поёт о прошлом, невозвратно близком,
В снах, наполненных победой и бездумным риском.
Замирает сердце сладко в предвкушеньи чуда.
Просыпаюсь, тени бродят. Больше сна не будет.

Золотые мои думы,
Паутинные печали.
Разлохмаченные клумбы -
Красоту у них отняли.

Только листья прикрывают
Обнажённость разоренья
Пестротканым покрывалом,
Да и то – лишь на мгновенья:

Между роскошью и тленьем,
Бенефисом и забвеньем.
Между радостью звенящей
И прощанием шуршащим.

Поседели, отзвучали
Разноцветные фиаско.
Проиграли с жизнью ралли.
Говорят – всё в Божьей власти.

Сусальная капель проснувшегося сердца
Гирляндами висит на нитях паутины.
Живу в неясных снах придуманного Зеро.
Смеюсь и плачу вновь без видимой причины.

За радость и печаль одна в ходу купюра –
Лишь золото листов и ягоды рябины.
И целый день брожу по скверам мокро-бурым,
Ищу в дыму костров червонные картины.

И с каждым днём ясней – не вырваться из плена.
Лишь горечь оплатить нектаром ягод винных
Могу. И между дней, настойчивым рефреном,
Звучит: «Проходит жизнь, бессмысленно...