Предрассветный

Быть может с той ноги я в предрассветный час
С которой вишни свой туман бросают
Ко мне на плечи .. и смущенье в раз
Такое краснощекое меня одолевает.

Вы говорите «мышеловки», «сыр»..
Так может это вовсе и не ново,
Когда сподбровно, плотоядно и сурово
На нас, изнеженных, взирает здешний мир

И может я не верю в волшебство
Я так хочу..но ни во что не верю..
Ах да. Простите. предлагают боловство,
А я тут разошлась и глубомерю))

***
Как в предрассветный час стирается
граница дня и ночи, под лучами ль Солнца
посреди пустыни возникают миражи,

так в озаренье Высшей Правдою
как будто бы привычную утрачивают чёткость
все былые грани истины и лжи.


***
Только смелее доверяй
судьбе и сужденному счастью своему,
перед самим собой, однако,
не утрачивая честности, –

чтоб пребывать на всех путях
в согласье с нею и с собой
и не страшиться неизвестности.


***
Все наши помыслы и чувства,
не такие уже вовсе...

Я напьюсь тишины,
Предрассветных минут.
Перебором струны,
Сказки снов в ней живут.

Между ночью и днём,
Миг рожденья зари.
Сладость таинства в нём,
Приоткрытой двери.

Между светом и тьмой,
Мир укрыв тишиной.
День грядущий земной,
В щелку глянет зарёй.

В нежной, алой тиши,
Беззащитность детей.
Вера чистой души,
В мир, в себя и в людей.

И закрыв дверь страны,
В мир, где сказки живут.
Я напьюсь тишины,
Предрассветных минут.
Марковцев Ю.

В предрассветной тиши,
Звёзд упавших огнём.
Я смывал грусть с души,
Растворяясь весь в нём.

Там за кромкою мглы,
Солнца шар золотой.
Разогнав тьму в углы,
Подпалил мир зарёй.

А холодный февраль,
Дохнув изморозь стуж.
Бросал снега печаль,
На блестящий лёд луж.

Зари краски испив,
Багровел тучи бок.
И был дивно красив,
Нежно-алый восток.

Мир вздыхает зарёй,
В предвкушении дней.
Тихой ласки покой,
Тьму стирает ночей.
Марковцев Ю.

Предрассветный пар струится под одеяло,
Туманно-лазурная ткань легкой дымкой спадает с плеч,
Обнажив бриллиантовой свежестью течение твоего полусна,
Это я, играя листвой нежных прикосновений,
Собираю росистую влагу,
Остатки жемчужных бусин вчерашнего вечера,
Последние капли небесного серебра
В хлопок твоих волос вплетенного.
Утро крадется хищным притоком жизни,
Пресным дождем, зашитым в черствую медь водостоков,
Не расплескать, не свернуть, не уйти в грунтовые воды,
Асфальтовый плен...

Предрассветный воздух; тихо плещется
изумрудная чаша моря;
позади, наготой упивается берег;
юный Эрос мерещится;
справа шёлк апельсиновых веток;
рядом нимфа с пурпурным плащом,
спешащая к новорождённой,
что на гранях жемчужной ракушки,
из пены морской,
отрешенно,
вбирает хрупкость и нежность
черт Симоннеты Веспуччи;
слева сеют дыхание роз
объятья зефиров,
благоухая расцветом любви;
говорящая сладостью плоть
льётся музыкой тонких деталей;
розы падают в ритме волн,
в ритме...

Предрассветные сумерки,
В них и свет есть и тьма.
В утро час-мостик узенький,
В нём без формы дома.

Странным силам час этот,
В наш мир, вход и портал.
И исчезнет бесследно,
Тот, кто их повстречал.

В предрассветном тумане,
Пропадёт, шаг ступив.
Словно призрак растает,
В нас тем, страх разбудив.

Жутковатую тайну,
Не сумев разгадать.
С той поры ту поляну,
Станем ведьминой звать.

Бойтесь люди тумана,
В серый утренний час.
Разрешает он странным,
Воровать силам нас...

Предрассветной
Сырой
Прохладой
Извлечённый
Из власти
Сна,
Я увидел
Мою
Отраду,
Подносящую
Ковш
Вина.

Освежившись
Живительным
Соком,
С губ прогнавшим
Остатки
Тоски,
Тронув
Пальцы её
Ненароком,
Ощутил
Нежный трепет
Руки.

Словно парусник,
Брёл я
По устью,
Меж кибитками
Спящих
Цыган,
С затаённою,
Светлою
Грустью
Вспоминая
Ночной
Балаган!

Никого.
Неуютно
И пусто
Подле тлеющих
Углей
Огня…
Но какое-то
Странное
Чувство
Покидать
Не спешило
Меня...

Предрассветное время уныло,
Опять смотрит в окно темнотой.
Во дворе оно за ночь остыло,
И к нам просится в дом на постой.

Из под окон, дверей к нам прохлада,
Заползает, прогнав грёзы сна.
Ледяная, как горькая правда,
Её зябких оков тишина.

Тронет лапою резкость озноба,
Проберёт холодком до костей.
И мгновенно замёрзший я вздрогну,
И мне враз, станет жить холодней.

Это видимо возраст — с годами,
Стал сильнее я мёрзнуть зимой.
И коснувшись прохлады руками,
Не бодрит меня...

Ещё не утро, уже не ночь,
Час предрассветный и сон глубок.
В него ворвашись, прогонит прочь,
Будильник сон мой, издав звонок.

Час предрассветный, мир мутно-серый,
Всю ночь лил дождик, как из ведра.
Чуть стих недавно, устал наверно,
Не спал, трудился он до утра.

То, чего в жизни решить не можем,
Принять должны мы и с этим жить.
Мне зябко, сырость подарит дождик,
Он вдруг сильнее вновь начал лить.

Льёт дождь — погода мне не подвластна,
И дождь ругая, не прекратить.
Не стоит...