Преданье

Вернувшимся из адских областей,
В позоре искупавшимся и чтящим
Свет ложных звезд; в безумие страстей
Не ввергнутым изгнаньем предстоящим;

Прогулки совершавшим в небесах,
Кресты собой украсившим и к рекам
Подземным выходившим, в очесах
Держащим купол славы; имярекам,

Отринутым Отчизной за мечты,
Замученным на поприще славянском,
Отрекшимся друзьям свои щиты
На поле брани давшим; в Гефсиманском

Саду навечно преданным, венец
Из терний не снимавшим и при крене
Светил, хранившим...

Отдам свой покой я в хорошие
руки,
Он скромен, послушен, приучен
ко сну.
Он преданно с вами пробудет
хоть сутки.
Отдам свой покой я в хорошие
руки,
Отдам просто так, задыхаюсь
от скуки,
Знобит, когда слушы одну
тишину.
Отдам свой покой, я в хорошие
руки,
Он скромен, послушен, приучен
ко сну.

Угасает в небе солнца луч,
И хрустальный вечер предвещает звездопад.
От морских глубин до горных круч
Пролегает путь людских открытий и утрат.

С давних пор, в душевной простоте,
Предки наши все, от властелина до раба,
Путеводной верили звезде,
Позабыв о том, что было имя ей - Судьба.

Про печаль и боль поскорей забудь,
Оросят сердца капли звёздного дождя.
Как и прежде, мы продолжаем путь,
Ночь за ночью к небу восходя.

Люди верят в тысячи примет,
Загадав желанья, ждут решенья от...

Осыпалась липа, осыпался клён.
В красавицу липу давно он влюблён.
Весною листвою тянулся он к ней.
На ветке у клёна ей пел соловей.

Цветущая липа была хороша!
И запахом сладким манила она.
И пчёлы, и мошки слетаются к ней
Напиться нектара с цветов поскорей.

На липу влюблёно резной глядит клён.
О чувствах своих всякий раз твердит он.
Но липа кудрявой трясёт головой
И ветер играет зелёной листвой.

Не слышит признаний, смеётся она.
К словам пылким клёна совсем...

Брошу всё.
Куплю ружьё и лыжи.
Мне в лесном бревенчатом дому
Пёс лохматый сапоги излижет,
Будто и не предан никому.

Сброшу в угол старую котомку
И пойму отряхивая снег:
Тоже ищет нового знакомства…
В сущности, собака – человек.

Как я понимаю тебя, псина,
Это ж – отношения людей.
И в углу, на мягкой мешковине,
Нам с тобой не будет холодней.

А назавтра тихое жильё
Сменим мы на долгую дорогу.
Каждый честно делает своё,
Так разделим общую тревогу.

В этой жизни, слишком...

Когда загонит жизнью в угол,
И станет белый свет не мил.
А на душе мороз и вьюга,
В себе ищи жить дальше сил.

Когда вокруг — тебя, все против,
И нет везения ни в чём.
Сражайся, страхи все отбросив,
И до конца стой на своём.

Терпи, пусть даже убьют словом,
Терпи, не дай сломать хребет.
Кричи, но поднимайся снова,
Терпи и верь — пребудет Свет!!!

И даже если всеми предан,
Прости — их зло не принимай.
Придёт конец и твоим бедам,
В тебе — и Ад твой есть, и Рай.

И коль загонит...

Да, огненность Твоих начал доступна для немногих,
Испытанных и преданных сути.
Их слух открыт лишь Вечному, и слепы они для мира мнимого.
Вселенские же токи их наполняют и сжигают кожу,
они незащищенны и всею наготой души на истин крест встают.
Им безразличен внешний мир и не в быту их якорь брошен.
Они по бытию идут, как по канату, выходят за пределы формы,
пренебрегают плотью и сбрасывают время со счетов.
И из пространства ускользают в Бесконечность.

Но кто они? – неразложимый...

Вот снова где-то отчего-то,
Ногами бьют толпой кого-то.
А рядом с ним, покрылся потом,
Его предатель-друг,
Замкнулся где-то снова круг.

Вот боль, вновь прячет в себе кто-то,
С улыбкой, с виду, беззаботной,
Крик-шум, идёт на ведьм охота,
В азарте, мир людей кричит,
А друг?! — Предатель-друг молчит.

Вот вновь огонь, в нём горит что-то,
Сжёг письма кто-то от кого-то.
От, его прОдавших за что-то,
Ночь, тьма, камин и яд налит,
А друг?! — Предатель, очень крепко спит.

Вот снова...

А на Липовой горе,
В том промозглом октябре
Дули чай, глазели в окна
Из двухкомнатной норы.
Липы – бред, ребячьи враки,
Раньше там живали раки,
Свиснул рак – и нет горы!
Бог судья тому преданью,
Согревало нас свиданье,
Восклицанья: "Помнишь, помнишь!"
И табачный плавал смог.
Помнили наполовину,
Да у ног вертелся псина –
Бледно-пепельный щенок.
Что нам непогодь да стужа,
Времена бывали хуже.
И Ростов, к тому ж Великий,
Не звонил в колокола.
Но и это нам не горе,
Питие в любом...

Он рос мальчишкою обычным.
Советский школьник, пионер.
В футбол гонял, учился на отлично
В колхозе 40 лет ТССР,

Что славен солнцем в небе синем,
Простыми, добрыми людьми,
Арбузом красным, спелой дыней,
Ахалтекинскими лошадьми.

А знаменит колхоз был очень.
Туда Хрущёв сам приезжал
И дыню ел и между прочим
Вкус чала очень отмечал.

Года далекие, веселые
Оразу даром не прошли
Бежал смотреть он после школы
Как в кушт* играли яшули

В почете кушт необычайно
Не...