Праздник ребят

Выйду вечером росистым
на узорное крыльцо,
чтоб послушать баяниста,
полюбившего винцо.

На другом конце деревни
собирает он девчат,
женщин и старушек древних,
а в довесок и ребят.

И старается ухарски
все сердца расположить,
чтоб потом его по царски
захотели наградить.

Он играет - сердце плачет:
то тоскует, то поёт.
У него одна задача -
вызвать чувств круговорот.

Кажный вечер баяниста
носят бабы на руках,
я пишу о нём рифмисто
и с любовию в стихах)))

Самодержца осуждать нельзя.
Он тогда не спаивал народа.
О евреях по своим сужу друзьям,
Пил с кем до и после их Исхода.

Помнится, как раньше при питье
На бульваре Карбышева вместе
Рассуждали о стране житье-бытье,
Для начала пропустив по двести.

Раз четвёртый сбегав в гастроном,
Пьяный Крупник Библию листает:
КГБ, такой же, сука, Фараон,
В Израиль народ не отпускает.

Сердце Комитет ожесточил -
Долго жил ещё мой друг в Рассее.
Всё точь-в-точь случится, как и говорил
Иегова...

С утреца – прикроет Роза,
на обратном вас пути.
- Капитан, ну, те и рожа.
- Ладно, с рожей погоди.

Роза, девка аккуратна,
есмь – архангельский заквас,
не выносит, правда, мата,
зато бьёт прицельно, в глаз.

Был бы помоложе, Федя,
поживей, после войны,
сватов бы заслал к ней в Едьму,
красные нацепил штаны.

- Роза, спишь ли? – Накось каши…
- Притомилась я, Степан.
Роза, слышь, уходят наши.
- Петька, не влезай в капкан –

- Капитан, ну, те и рожа.
- Ладно, капитан, ушли...

«Оглянись, оглянись, Суламита!
Это я, царь, возлюбленный твой.
Не в пример ты другим знаменита,
Чтоб так просто вертеть головой.

Твои ноги в сандалиях гладки,
Их, увидев, нельзя не воспеть.
Округления бёдер, лопатки –
Ожерелья единого цепь.

Словно круглая чаша живот твой
С ароматным и терпким вином.
Тот, кто пьёт больше меры и квоты,
Заполучит похмельный синдром.

Твоё чрево, что ворох пшеницы
Среди лилий, и твой водоём,
Как ночлег пролетающей птице,
Отмахавшей сто вёрст...

Прощай, оплот всех детских дум,
Что, уж забытые, молчат,
А как услышат школы шум,
И гам таких родных ребят,
Неслышно, сдержанно кричат:
Мы не уходим ни сейчас,
Ни мы уходим никогда,
Ведь здесь наш дом, здесь наш очаг,
Лишь здесь и только, навсегда

Но слышен запах новый дней,
И будто маленький испуг
Лишь усмехается над ней,
Услышав частый сердца стук...

Бывал здесь как-то человек,
Что чувствует поток энергий,
Сказал: не слышал в этот век
Такой Любви: извечной, светлой

Здесь...

Химии уроки уплывают вдаль,
Встречи с ними ты уже не жди.
Опытов уже мы не увидим, жаль.
Платину не сможем получить.

Припев:
Стройные, стройные,
В ряд стоят колбочки.
Ждут - дожидаются, что мы в них мы нальём,
Думали, думали, приготовить бомбочку.
Страшно боялись мы, а теперь поём.

Физику хотелось ещё лучше знать,
Шпорами скорей обзавелись.
Голову ломали над вопросом: как
За зачёт отлично получить.
Припев:
Умные! Умные!
Смотрят вдаль физики.
Их фотографии на стене висят...

Мой милый город! Кто ты больше
Столица, или северный рубеж
И что, в конце – концов, с тобой случилось
Кого, в конце – концов, ты радуешь

Ребят, которые ликуя, лепят крепость
Снеговиков и юркие снежки
Туристов темнокожих, что не знают
Как пахнет снег, и сани, вниз, летят с горы

Влюблённых в парке, не спеша бредущих
С коньками, на открывшийся каток
А может, смельчаков, через Неву идущих
К другому берегу, по льду, наискосок

Всё это, нам, конечно же, родное
Без этого, не можем...

Ириски – в гранитных розетках,
верёвка, расщель, молоток,
шуршание щебня и ветра
привычный привольный глоток.

На спуске. Легко. Без потери.
Не тянет тяжёлый рюкзак.
Глядят любопытные звери,
и птицы считают твой шаг.

В краях, где людей не бывает,
в диковинку им человек,
а что, человек убивает,
не знают за краткий свой век.

Поэтому села синица
на дранный палёный бушлат,
по пуговке бьёт, веселится,
и вот уж – синичник ребят.

Лисица следит с интересом,
и запах тушёнки влечёт...

Труд это видное творенье,
как результат и матерьял,
в трудах от тесноты желанья
желища орган отдыхал.
односторонние явленье,
жена как плод нравоученья
а кто кого сдесь истязал?
конечно ужен "вечно" нужен,
верней на протяженье дней,
покуда здесь чему то служим.
отчеты обводя недель.
По телевизору рыгают,
"Я" это тоже что (и синь)?
когда колено приклоняют.
И тех кто за теперь гоняют!
В меня разряды посылают,
за правду! подло донимают,
Политика борьбы вселенной,
со всеми кто здесь...

Уступайте сиденья старшим...
Руины социализма!
Морализаторского фашизма!
Что б одинаково плохо "всем нашим!"

Женщина!
Вы беременна?
А то ищу, кому бы место уступить!
Нет пожилых, да и детей нет временно,
а хочется народу послужить!

Эй, дедушка!
А вы не пожилой?
Не оскорбитесь ли, раз вас таким сочту?
Нет не сочту!
Тогда садитесь, боже мой!
Вам не стоять же здесь, как городские краны!

Они железные,
и ног у них и нет,
а значит, и ходить они не не могут,
хотя и...