Правила чужих монастырей

Прошла мимо красивая пара,
Ничего необычного, впрочем.
Он её пожирал глазами,
Он её целовал в очи.
А она тихонько смеялась,
Говорила: «Всё глупости это!»
Крепко за руку парня держала
И легонько дрожала при этом.

Знаешь, это, похоже
На счастье.
На любовь.
Вот на что похоже.
Когда двое идут обнявшись
Не смущаясь взглядов прохожих.

Он её был гораздо выше...
А она его много старше...

Не мешало им это впрочем.
Вот оно - настоящее счастье.

Заблудилася душа, нет покоя, нет гроша.
Да и дома ни шиша. Ах ты бедная душа.
От одежки пшык один, а ведь скоро холода,
Что ж ты маешься душа?
На кого же уповать, если не к кому пристать?
Где ж горит твоя свеча? Ах ты бедная душа.
Чтоб огнем тебя согрела, ты б летела и летела.
Может в небо улетела.
Не написана судьба.
Нет ни срока ни конца. Ах ты бедная душа.
Чем же раньше ты жила, что осталася одна?
Никого не берегла, ни ценила, ни ждала.
Вот и мается душа, что осталася вина...

Пустое всё! Мне опостылел этот мир
С его разборками и тёрками по кругу,
Где ты уже не доверяешь даже другу,
Где не в ладах с законом лично твой кумир!

И вроде блёстки всюду, но темно в душе,
И вроде деньги есть, но просто нет покоя,
И реже удаётся выйти из запоя,
Как выпи с зарослей болотных камышей.

А было детство и ватага из друзей
Ещё в Советском, нашем сгинувшем, Союзе.
Но Горбачёв сказал, что мы в его обузе,
И развалил социализм весь поскорей.

Долой все фабрики, заводы...

Напрасно грудь волнует вздохом,
Чувств пылких страсть, не видит он.
И оттого тебе жить плохо,
Что он в другую, так влюблён.

Ах как же, успокоить душу,
Как жить начать, как все, умом.
А сердце глупое не слушать,
Не жить любви, шальным огнём.

Не допустить, в него змеёю,
Вползти злу ревности к другой.
Ведь он её, зовёт женою,
Ведь он не твой — ведь он не твой!!!

Найди другого — парней много,
Ведь он женат — чужой он муж.
По жизни разная дорога,
У ваших судеб, тел и душ.

И...

Порой так хочется жену обнять,
Прижать, ласкать и нежно целовать,
Мне говорят, какую-первую или вторую?
Я отвечаю не свою, чужую.

Ты - чужая, тем вкусна:
Слаще рейнского вина!
Но, поскольку ты «в порядке»,
Ты со мною холодна.

C милой рядом, каждый день,
Находиться мне не лень;
Ноль внимания и ласки,
Хоть пляши, хоть стой, как пень…

Звёзды с неба утащу,
Мужа ядом угощу!
Без тебя все дни страдать мне,
Если страсть не укрощу…

10 октября 2017 г


© Copyright: Анатолий Гуркин, 2017
Свидетельство о публикации №117101006305

Я до безумия устала...
Всё время ждать... во что-то верить.
Идти бессмысленно по жизни...
Стучать... в закрывшиеся двери.

Я до безумия устала...
Упав... разбившись... подниматься.
Молить бессмысленно о чём-то...
И понимать... что всё напрасно.

Я до безумия устала...
От снов... кошмарных... нереальных.
Бессмысленно теряться в мыслях...
И понимать... что всё фатальность.

Живая цель... для игр небесных...
От стрел судьбы не убежать.
Устала... небу быть игрушкой...
По правилам...

Мы мертвы, когда одеты...

Я зову тебя с собой насытить твоё молчание, любовь моя,
Туда, где черными клавишами бесконечной музыки дышит белое.
Помнишь, как среди обнаженного доверия
Теплый ветер дыханья медленно раскачивал слова.
Лето твоих песен во мне,
Во всех касаниях, что обретали звуки вслед за моею рукой...
Оспаривая право на тебя...
Эта нежность и эта страсть,
Эта грация бабочки,
Этот контур медлительной луны,
Эти губы, что знают все правила поклонения,
Эта поэзия нежности...

Жить чужим умом сложнее.
Это ад. Кромешный ад.
У кого-то гибче шея.
Кто-то мыслями богат.

Много может. Много знает.
И мудрее и сильней.
Только жизнь его другая.
И комфортней и сытней.

Есть и знания и опыт.
Есть на многое ответ.
Но ни разу не был кто-то,
И минуты не был, нет,

Ни тобой, ни кем-то вроде.
Ни в реале, ни во снах.
С ним иное происходит.
Он иной на всех фронтах.

У него свои победы
Цель своя и свой подход.
Будешь двигаться по следу –
Это будет путь в обход.

Пришла на Русь во время оно
Чужая – «Пятая колонна».
И нас, о Истинах(!) вещая,
«Колонной пятой» всех стращает!