Позвони из дальнего далёка

Неприятным получился наш
Вчерашний разговор.
Ты считаешь что красиво
Ты повел себя со мной?
Мне и хочется конечно,
Позвонить и все сказать.
Только гордость не дает,
Взять, да и тебе набрать.

Вот уже вечер приходит к нам снова.
Звезды, как искры, горят в вышине.
Ветер гуляет на ветках сосновых
И дарит свою песню мне.

А я целый день твоего жду звонка,
Но ты, как всегда, не спешишь.
А, может, ты тоже стоишь у окна
И молча на звезды глядишь.


Приходит рассвет, солнце смотрит с небес
И прячет в лучах своих ярких луну.
Друзья говорят, что хватает невест,
Но мне тебя надо одну.

А мне лишь тебя не хватает одной.
И что же мне делать, как быть?
Теперь навсегда потерял я...

Опять я глотаю колючие слезы,
До судороги в горле дается глоток,
Молчанье по сердцу колотит, как грозы
Сжимаясь от боли в упругий комок.
Душа, как на пытках истерзанно стонет,
Сдавила до боли свои кулаки,
Ни солнце, ни свет мою душу не тронет,
В надежде живу, и прошу – позвони!
Я больше не в силах, я очень устала,
Томит ожиданье и бьет, как кнутом,
Твоё сообщенье мне жизни давало,
Я голос твой жду, чтоб напиться дождем.
Дождем твоих слов, твоих ласковых шуток,
Дождем твоих фраз...

Ночь. Тишина.
И только дождь бьет по стеклу,
Холодный ветер дует в форточку,
И я еще не сплю.
Думаю о тебе,
Как ты живешь дорогой?
Я ведь тебя люблю,
Но ты уже не со мной.
Ты позвони, приди,
Я двери тебе отворю,
Тихо тебе прошепчу,
Что я без тебя не могу…
Но ты не звонишь, не приходишь,
Видно забыл обо мне,
Видно не хочешь видеть,
И плачу я в тишине.
Я не могу простить,
Что я отпустила тебя,
Если б ты только знал,
Как я ненавижу себя!
За то, что я не ценила,
Все те...

Я опять позвоню, расспрошу о работе,
О здоровье, о том, что творишь ты и где?
И очнувшись, пойму, что опять в самолете,
Обезумев от счастья, сбегаю к тебе.

Нам не часто судьба дарит эти мгновенья,
Только сутки вдвоем, без проклятых звонков.
И лишь песни напев, да гитары волненье
Прерывают внебрачные игры волков...

...Возвратясь, принимаю былое обличье:
Ледяным, а не пламенным взгляд станет вновь,
Губы кривятся в едкой ухмылке циничной,
И надменно приподнята правая бровь.

Словно...

Вот опять не везет мне в любви,
Все закончилось...глупо и странно.
За окном целый вечер дожди,
Будто плачут моими слезами.
И прощаясь с заветной мечтой,
Все же в сердце теплится надежда.
Что подумаешь и позвонишь,
И у нас будет все как и прежде.

Ночь- ластик
Стирает, стирается
Мрак властен
Сумрак качается
Впервые так -вместе
Не видно - не важно
До одури - тесно
До глупого - влажно
Наощупь, без звука
Слепые, немые
Сплетаются руки
И жилы заныли
И разве нирвана?
И вряд ли тревога
И вроде бы странно
И страшно немного
Современно - небрежно,
Необязательно
И все таки нежно
И поступательно
Не спеши - погоди
Но все ускользает
Взрыв из груди
Мир исчезает
И забывается
Пустое и важное
И растекается
Горячее, влажное
В...

Ухожу в “последний” раз-
как судьба сводила нас?
“Позвонишь…”- сказал ты мне-
Улыбнулась в темноте…
Через час уже в пути…
Как из жизни мне уйти?
Ведь хочу к тебе опять,
Не могу так долго ждать.
И опять я далеко,
На душе мне не легко,
Ведь хочу к тебе опять…
Не желаю больше знать!
Прихожу не в первый раз-
Так судьба сводила нас.
“Не уйдёшь?”- сказал ты мне.
“Нет, конечно…” - в темноте.

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Flood-tide below me! I see you face to face!
Clouds of the west – sun there half of hour high –
I see you also face to face.

Crowds of men and women attired in the usual costumes, how curious you are to me!
On the ferry-boats the hundreds and hundreds that cross , returning home,, are more curious to me than you suppose,
And you that shell cross from shore to shore years hence are more to me, and more in my meditations, that you might suppose.

2

The impalpable sustenance of me from...