Познанье

Мой Бог! Господь моих иллюзий,
Владыка дум и дел моих!
Прообраз сущего, о чем мечтают люди,
Вершина всех стремлений их!

В Тебе, Единый, мир наш малость,
И Бесконечность только Тень Твоя!
А Время, в коем Слово созидалось,
Определил Ты, Свет Творя!

Наполнил Ты вселенную Дыханьем
Благоухающим с Твоих Блаженных Уст!
И кто не озарен Твоим Сияньем,
Становится для всех уныл и пуст.

Ты сделал так, что Время стало
Познанию мерилом на земле.
А для кого накопленного мало,
Есть место на...

Кровь бьётся об вены,
Но выбора нет –
Все мысли, как стены,
А чувства – цемент.

И эта пустыня
С камнями – людьми,
Простыми,
Почти одинаковыми…

Мы так одиноки
И разделены…
О, где же вы, боги?! –
Молитвы слышны.

Мы вечно повинны
И служим богам –
Такая доктрина
Внушается нам.

И все маршируют
В едином строю,
А боги диктуют
Нам волю свою…

И всё хорошо бы –
Проблема в одном:
Как личности, кто мы?
Зачем мы живём?

У разных историй
Единый секрет –
Мы все не герои...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

Этот импульс любви оцифрованный,
По оптическим жилам направленный,
Попадёт, вдруг, в круг заколдованный,
И вернётся эхом отравленным.
В воспалении, в шоке космическом,
торжествует любовь без сознания,
и заклинило мозг эмпирический
на вершине святого познания.
Это импульс любви, пусть отравленный,
прокручу сквозь программу Касперского,
и святая любовь, так отчаянно,
засияет божественной фрескою.

О, Господи, в который раз
Такая дикая развязка,
И на растоптанный рассказ
Не соблазнится больше сказка.

И больше не согреет нас
Своим дыханием психея:
Уходит словно свет из глаз
Душа из тела, сожалея

О всех покинутых в пути,
(Не познанных и не познавших).
О, Господи, за всех прости
И отпусти грехи топтавшим! (1993)

Я с интересом наблюдаю,
Явленья неба и земли,
Спокойно, много размышляю
О чувствах, что ко мне пришли.

И не случайно замечаю,
В познаньях важная нужда.
Оно приводит к пониманью
В чем суть явлений, красота.

Оно даёт мне с полным правом,
с учетом знания их нравов,
Сказать, чего достигнул я,
В чем философия моя.

От бублика дырка в душе засвистела.
Желудок, в предчувствии, соком наполнен.
Душа размечталась, она уже пела,
Но, вдруг, обломалась, и бросилась в волны.
Плыву в небесах, облака разгребая,
И звёзды об борт моей лодки стучатся.
В страну моих грёз доплыву ли? Не знаю.
Мой парус надежды, мне нужно домчаться!
Я должен достичь (пусть зудится мой разум),
Моих вожделенных и страстных безумий,
Но смысл и причинность на целях всех сразу,
Так трудно шагать в лабиринтах из мумий.
Да, дырка...

Я возношусь сам над собою,
Я сам себя, как пыль мету.
Ужель в себе – себя открою?
Ужель в себе – себя найду?
Ищу до самоистязанья
Ответ на свой простой вопрос
Кому нужны твои познания?
Ищу до боли и до слёз.
Но, объяснить мне невозможно,
Что жизнь - длинна, сознание – нет,
И снова жизнью, меркой ложной,
Сознанье меряет поэт.
Душа моя, в небесных рощах,
Ты, вьёшь гнездо, пока брожу,
Скажи мне в темноте, как проще
Идти вперёд, зажги свечу.
Я разрываюсь на мгновенья...

Хмурый образ небес,
Шорох жухлой листвы,
И как будто закончилась вечность,
И в глубинах души
Стало больше тоски,
И в надежде лишь неизвестность...

Позади миражи
Нами пройденных троп,
Впереди лишь болота и слякоть -
Это жизни шаги,
Это то, что наш Бог
Обменял на познания мякоть.

Где же зло и добро
В этой бездне времен?!
Жизни мало, чтоб выбрать и выжить.
Для чего же ты Бог
Миллиарды имен
Лишь за миг на надгробиях выжег?

Замирает душа,
Слезы льются из глаз,
Сердце рвется...

Шаблоны, стандарты и штампы – как пресно!
Как будто мир познан, и мне интереса
Слагать и писать, уже, просто нет мочи,
Но сердце желает, а разум не хочет.
Спрессован мой мир в отраженьях миражных,
Реальность становится сагой бумажной,
И ищет душа, разрываясь на части,
Осколки разбитого прошлого счастья,
И лепит из них витражи и ваяет,
А нужно ли это кому–то не знает.
Чем меньше фрагменты разбитых мгновений,
Тем больше достоин сюжет удивлений,
Но, ужас, как душат стандарты и штампы...