Пожар хрустел по срубам

Страшнее бури и землетрясения,
Ужасней пожара и наводнения
Была Любе внешность природой дана:
Тощее тело, лицо конопатое,
Ноги кривые, рук пальцы лохматые,
Однако же не унывала она.

Просто девчонка трудяга фабричная.
Жизнь от аванса к получка обычная.
Звучит в ушах эхо великой войны.
Бомба когда-то семью уничтожила
И до победы с трудом Люба дожила.
О детстве кошмарном ужасные сны.

Тусклая, нищая жизнь одинокая,
Серая, скучная, к любе жестокая
И сильный в стране женихов дефицит...

Боль. Одна лишь только боль
В груди пожар, в дыханье стон
Разорви мое тело
Обнажи мое сердце и душу
Посмотри мне в глаза и убей
Если я тебе больше не нужен

В тумане озеро блестит
Оно забытое давно
Его прекрасных теплых вод
Ни кто не знает уж давно,
Но вот в один прекрасный день
Спасаясь от ужасных глаз
Младая дева забрела
В наш теплый, южный, светлый край
И поразилась тут она
Такой невиданной красой
И захотела вдруг она
Пожить здесь хоть денек другой.
Тем временем ужасных обладатель глаз
Все продолжал искать младую деву нашу,
Но все же не найдя ее,
Решил идти назад.
А дева в этот час, лежа под деревом огромным...

Подруги говорят мне: "Сердцеедка! Зачем парней ты мучаешь жестоко?". А я им тут же отвечаю едко, что парни для меня игрушки только. Что происходит, я сама не знаю. Мне хочется любви, а я играю... Быть может, это только наважденье? От изобилия вниманья- наслажденье? В душе пожар, а сердце словно льдинка. И где-то далеко вторая половинка, которая найдется и сведет с ума.. В игрушку сразу превращусь сама!

Сердце горит, сознание пылает.
Душа дымится, и в глазах – тоска.
Охвачены пожаром чувства, мысли.
А взгляд осколком холода касается тебя.

Но мне назло, костру на радость
В остатках пепла все еще горит огонь любви.
И если хочешь, чтоб разгорелось снова пламя –
Живи! Гори! Пылай! Но не играй. Люби!

Он был весел и рьян, как дворовый бурьян.
А она – как садовая роза.
Он по миру гулял, удивлял, побеждал
И в нее он влюбился без спроса.
Он был грубый нахал, он сомнений не знал.
Не жалел, не просил, не боялся.
В ее сказочный мир, где фарфор и сапфир
Словно ветер горячий ворвался.
А она как цветок, как волшебный Восток
Утонченна, нежна, беззаботна.
В мире сказок и книг, в мире песен своих
Даже в замке как птица свободна.
Нежный взор, гордый нрав и на сердце – пожар!
Ну и что...

Пахнет разогретою травою,
тиной из мелеющей реки.
Солнце сыплет крошкой золотою,
зажигая блики-огоньки.

Птицы ошалевшие горланят,
и звенит в восторге мошкара.
Ветерок резвится, хулиганит.
Лето – ты чудесная пора!

Разметаться б в этом разнотравье,
обхватить руками этот лес
и смотреть, смотреть, смотреть часами
в синеву распахнутых небес!

Искупаться б в солнечном пожаре,
в зелени распаренной, густой,
а потом заснуть в хмельном угаре,
выпив терпких запахов настой!

пылает оно
нету виновной в пожаре
сгорело оно

Когда-то, зажигал я в небе звезды
Красивей их не видел ничего
Холодным пламенем пылали в небе темном
И ярче были, чем раскаты гроз

Но вот заметил как-то я другой огонь
Спорхнув, как мотылек на свет с ночного неба
Увидиному был я удивлен,
На веки в сердце, потеряв покой

Ее глаза затмили светом звезды
Горячим взглядом сердце обожгла
Окутала теплом и лаской
В душе оставила любви пожар

Да, когда-то зажигал я в небе звезды
Красивей их не видел ни чего
Теперь зажгла огонь...

В богом забытом крае
Где белого моря ширь,
Стояла земля пустая,
И вдруг возник монастырь.

Два старца с земли далекой
Однажды взошли на брег,
И на земле одинокой
Остались они навек.

Когда в монастырь деревянный
Пожаром пришла беда,
Из камня огромные храмы
Стали строить тогда.

Башни, цветы, подклети
Во временах вольны,
И молча считают столетья
В стенах его валуны.

Но не всегда по праву
Быть на земле ему,
И стал монастырь величавый
Затем обращен в тюрьму.

Не по души...