Поздно

Карт крапленых шероховатость -
Громыхает судьба по трапу -
Колет искренность стекловатой,
Наглость дерзко берёт, нахрапом…

В люксах гладкие вип-персоны
Снисходительно-добродушны,
Пьют коктейли, кроят законы,
А на палубе нижней – душно.

Все снуют и считают шлюпки,
Да стюардов ругают грязно,
А матросы – штаны и трубки –
И болезней букет – заразных.

Боцман айсбергу машет грозно …
И командует штурман: «Полный…»
И сойти каждый рад, но поздно,
И куда? Глубина и волны…

Вновь терпенью моему грозит крах!
Не волшебник я, увы. Падишах!
Сговорились у меня сорок жен,
Я в кольцо желаний их окружен.
Все – красавицы, каких не сыскать,
Обещал я их любить, уважать,
Но они воспринимают любить
Так буквально.
Ну, и как мне здесь быть?
Я сначала разделил их на дни,
Недовольными остались они,
Для гарема моего месяц мал,
Я прикинул, понял поздно: попал.
Это ладно, тут другой есть вопрос:
Наблюдать люблю мерцание звезд,
И глядеть на них люблю до утра,
А вокруг...

Ты позвонишь мне очень поздно ночью,
Такой измученный, терзающий себя.
И разорвав затёртый листик в клочья,
Продолжу рвать его забыто, не щадя.

Твоё дыхание я слышу поминутно:
Ну, что же ты? Скажи, что так хотел?
"Ты извини, мне как-то неуютно.
Тебя тревожить в этот час я не хотел".

И вот они, слова о наших жизнях...
"Я помню, ты меня всегда ждала... ".
Но я глуха, я в мраке мыслях.
"... И ты тогда мне сердце отдала".

Ты извини, не помню я такого.
А ты уверен, что была там Я...

Царит на Руси крепостное право!
Вмиг прорвалось к нам из бездны, из прошлого…
Пусть горе кому-то…, кому-то забава…
Познавши - понявши, вопить до истошного?

Кто, как, почему, вдруг…? Кругом тишина…
И ведь не скажешь: «Возможно ж иначе…»
Словно нашествие неприятеля… Война не война…
К удовольствию общему, видно…, тем паче…

Раз за разом в уступке с заразой якшаемся,
терпим, молчим, что-то ждём ежегодно…
Может судьба нам такая…, всё маемся…
А что? Разве не дышится всюду свободно...

Затуманилось утро.
В студёной серебряной речке
Моет ивушка неторопливо листву.
Расплескались по глади зеркальной колечки
Это носит повсюду шальную плотву.
На крутом бережку
В старых джинсах, в цветастой рубашке,
С тонкой удочкой, босый
Сидит паренёк.
Чуть поотдаль лежит,
Приминая ромашки,
Серый в яблоках пёс,
Охраняя пастуший рожок.
Петухи заливаются криком
В соседнем ауле,
Недоспавшую зореньку
Вызвать напрасно хотят.
Ведь уставшее солнце
Спать поздно ложится в июле...

Душа, как птица ищет хлеба,
А этот хлеб – Всевышний Бог.
Одна дорога есть на небо,
В погибель – тысячи дорог.

Зачем откладывать на завтра,
Мой друг, сегодня избирай.
Текут живительные реки
В благословенный Богом край.

И хоть об этом мало знаем,
Но кто поверил, тот пошёл,
В стране, что называем раем,
Спасённым будет хорошо.

И если ты устал от жажды,
Взывай к Христу, не промолчи.
Он отдал жизнь, чтоб верой каждый
Спасенье даром получил.

Ему, поверишь, всё...

Снова клин журавлей над Россией
Распластался в седой вышине.
Колесом вам дорога, родные,
Возвращайтесь назад по весне…

Сквозь просвет в треугольном оконце,
Там, где в кучку птенцы собрались,
Позолотой холодное солнце
Окропляло звенящую высь.

Под размывчатый гул отголосков
Лился с неба прощальный привет,
С голых круч трепетали берёзки
Им на счастье косынками вслед.

В дивной песне сплелись сиротливо
Меж собою тоска и печаль,
И осеннего ветра порывы
Относили курлыканье вдаль...

Зачем ты смотришь так несмело?
О чем грустят твои глаза?
Я так любила, так хотела....
А что осталось?!... лишь слеза....

Ты не хотел и не поверил,
Не подошел и не позвал.
Ты лишь себя любил, лелеял
А что так грустен вдруг ты стал?

Чего ты смотришь, о чем просишь?
Ты сам любовь не замечал!
Ты все за счастье со мной бросишь?
Нет, поздно, милый! Ты пропал!

Каленое время,горячий серп,
Разрытое семя,ускоренный темп.
План грандиозный возможностью крыт,
Еще не поздно наладить свой быт.

Повышенный тонус,температурный предел,
Мотает на ус мировой беспредел.
Длиннее руки,шире ладони,
Незримые лики,термитов колонии.

К черту обличие,-мировой маскарад,
В карманах наличка-играй на свой лад.
Вилами правило,-закон для лохов,
Голову кружит депутатских богов.

Кровавая бойня незримых боев,
Без правил война,без конца,без краев.
Защита крепка...

Под Вашим присмотром сыграл ЦМР много пьес.
Почти двадцать лет исполняли Вы роль первой скрипки.
Галина Ивановна, помним мы ваши улыбки.
Они, словно солнца, нам путь освещали с небес.

Пусть честно играя, порою, вы были строги,
Но Ваших мелодий звучат до сих пор переливы.
Вы к хору щедры своему и всегда справедливы,
А кто-то боялся, и зря Вашей лёгкой руки.

Сегодня на сцене немало бездарных певцов.
Скучают без Ваших мелодий в порту самолёты.
И музыке новой внимать никакой нет охоты...