Поймём

Обида ранит только раз,
Потом мы сами каждый час
Обиду делаем сильней
Воспоминанием о ней.

Расскажем всем своим друзьям,
Уснуть не можем по ночам,
В уме листая всё подряд:
И жест обидчика, и взгляд,
И вновь по нервам бьют слова,
И боль не меньше, чем была…

Обида ранит только раз,
Она не мучила бы нас,
Когда б мы сами груз большой
Не волочили за собой.

Обидеть легче,
Чем простить,
Смятение в душу запустить,
Заставить думать о себе.

Но лучше варианты рассмотреть,
Решение...

Как много иногда молчание,
Собою может сказать нам.
В нём разговора нежелание,
Прольёт на факты свет умам.

В молчании недобром и враждебном,
Желание, скрыть что-нибудь от нас.
Чтобы не ведая шли к бедам,
Мы, боли приближая час.

В молчании участливом друзей,
Желание не портить настроение.
Не огорчать проблемою своей,
И вестью, не дарить смятение.

В молчании чужого — недоверие,
И страх, что мы не так поймём.
Что в нас совсем другое мнение,
Что осуждать, мы вдруг начнём...

Сколь не жил бы не свете, всегда будет мало,
Жизнь короткою, будет казаться всегда.
Не закончится, лишь не имевший начала,
В ком нет жизни тепла, тот не знал холода.

И не вечен никто, под луною и солнцем,
А бессмертие душ, это самообман.
Вместе с нами, для нас, бытие оборвётся,
Даже в тех, кто в себе, победил обезьян.

Мир свободы и счастья, всего лишь легенда,
В прошлом, край чистых рек и непуганых птиц.
Поражением радости, знания стала победа,
И весь мир поместился, во взмахе...

Своим для нас, находим оправдание,
За всё что мы, в чужих зовём грехом.
К своим для нас и там есть понимание,
Где мы чужих, отвергнув, не поймём.

Не беспристрастна сердца объективность,
Признав грех друга, мы ему простим.
И всё за что, чужим вражды немилость,
В вину не ставим, мы друзьям своим.

Мы толерантны, к тем, кто нам понятен,
Кто для нас свой и объясняем мы,
Что даже солнце, тоже не без пятен,
И там где свет, есть место и для тьмы.

Всё очень просто — ближе всегда к телу...

Мы сиюминутным, коротким, мгновенным,
Желанием плоти и мысли живём.
Привычные блага, имея, не ценим,
И только утратив, их важность поймём.

К нам злоба проклятий и слов добрых ласка,
Назад возвратятся, в нас нам сделав мир.
Иль адом кромешным, иль светлою сказкой,
Иль яркой звездою, иль тьмой чёрных дыр.

Желания сбывшись, меняют расклады,
Тем часто меняя, полярность во всём.
И быть осторожнее, взвешенней надо,
В желаниях наших, с добром их и злом.

Что нам хорошо, то другим будет...

Образы в памяти, образы,
Тронуть нельзя их рукой.
Время такое, как соль слезы,
Горькое, жжёт собой.

Смысла не вижу уже ни в чём,
Выдуман он, чтобы чем-то жить.
Чтобы к пустому не шли в пустом,
Чтобы в нём цели пути открыть.

Слово и дело, зачем они?
В них суета — ума и тел.
Ими измазаны наши дни,
Как ядом, острое жало стрел.

Вещи с пространством у нас в умах,
То, что не чувствуем, не поймём.
То, что таинственно, будит страх,
То, что пугает, нам будет злом.

Может быть образ...

Мы себе назначаем задания,
Мы планируем жизнь и ход дел.
Но не сбудутся наши желания,
Если этого мир не хотел.

Невозможно всегда жить по плану,
В него мир коррективы внесёт.
И мечтаний не верьте обману,
Лишь во сне, нам доступен полёт.

А мы мчимся по жизни и горько,
Нам бывает, когда вдруг поймём.
Что не жили, а были лишь только,
В нашем времени, в беге своём.

Нет ещё того, что с нами будет,
И уже нет того, что прошло.
Живя прошлым иль будущим люди,
В пустоту, отдают дней...

В трудный час, сквозь учтивости лживость,
Людей истинный лик в мир глядит.
Жизнь бедой всех проверив на вшивость,
Суть их выяснит и подтвердит.

Шелухою слетят все манеры,
Кто есть кто, был под ними поймём.
Где-то ярким окажется серый,
Ну а яркий, лишь мутным пятном.

Целомудрия лживое ханжество,
Опадёт обнажая гнильё.
Мелким бесом, святоша окажется,
Всем, воздастся своим за своё.

Под их имиджа масками пряча,
Люди, истинный лик их, живут.
Мир Земной их увидит иначе,
Когда беды...

Нет у света с тьмой лиц, у ветров нет имён,
Нет у вод и огня постоянства.
Нет застывших времён,
Нет бессмертных персон,
И не делает, лучше богатство.

В мире связано всё, есть причины всему,
Просто их, не всегда мы увидим.
Просто врут иногда, в нас инстинкты уму,
Когда свет ослепляет, но мы слепцы тьму,
Правд не в силах принять, ненавидим.

Относительно всё, лишь вкусив мы поймём,
Счастья сладость и горечь потери.
Относителен мир и мы видим во всём,
То, чем мы в нём живём,
Во что...

То ли песня, то ли вой,
Ветер это.
Повстречался он с тоской,
Как и я, зачем-то.

И я ветру подпою,
Мысленно, без звука.
Слышит он тоску мою,
Мы поймём друг друга.

Как и он, я не любим,
Не был и не буду.
Зря мы счастья ждали с ним,
Не случиться чуду.

Неизбежное мы зло,
И нас терпят просто.
Мы с ним, что произошло,
В мире отчего-то.

Пой друг-ветер, я твой вой,
Подхвачу, взвыв волком.
Я ведь тоже всем чужой,
Позабытый Богом...
Марковцев Ю.