Поцелуем

Любовь, что демоном сомненья жжет,

Мечом грудную клетку рвет,

Выклёвывает сердце и отравляет жалом.

Любовь, что рушит лёд,

Сама же айсбергом встаёт и выпивает Океан!

Как застывает солью ран.

Любовь, что осушает Океан!

Взрывает храм навстречу новым дням!

Меняет истину и ложь местами.

Любовь, что происходит между нами,

Не остывает красными зрачками на дне пустынь.

Но гасит солнца, разбег галактик ускоряет,

Вселенную до взрыва расширяет

Любовь, что правит...

Спеши дыханьем увлечённым
на проблесковый маячок
любви, где холод, голод, страх,
слезой весны душистой затянулись,
омывшей пресный, чёрный лоск
созвездий февраля.
В межрёберном пространстве марта –
сверкнёт, поблекнув, снег,
убитый тихой лаской,
в которой, нежные ладони, ночи ждут.
Заснеженного сердца панихиду
толкнёт, приливной скукой, под обрыв –
к свободному полёту, к кривизне
холодной сферы горизонта,
к беспризорной
бессоннице горячих глаз,
и прочим покаяньям...

Скажу сегодня я опять,
Что я тебя люблю.
Хочу с тобою засыпать
И только этого жду.
Хочу с тобой просыпаться
Под яркий солнечный рассвет,
Хочу тебе я улыбаться
И говарить ''привет''
Хочу готовить завтрак вместе
В полуголом вальсе,
И в одноместном кресле сидеть.
В замок сжимая пальцы.
Хочу обед свой пропустить
И поцелуем быть сытой,
Хочу с тобою просто жить
В ласке твоей укрытой.
Хочу я вечер лишь с тобой вдвоем до заката,
И освещенные вкушать тела ароматы!

Я хочу в тебе остаться
мятым листиком тетрадным,
поцелуем после танцев,
звонким голосом гитарным.

Сохрани меня на память
обо мне и о себе,
как горело наше пламя
и исчезло в мираже.

Будет жить в тебе кусочек
из мозаики сердечной —
слов признаний, многоточий,
и объятий бесконечных.

Дух свободы и полета,
золотые наши дни,
где любовью ты согрета.
Сохрани меня. Save me.

В поле лето бушует,
Ярким цветом маня.
А любимый целует
Не меня, не меня.

Припев:
Пролетели годочки,
Все, увы, позади.
И завяли цветочки
Нашей нежной любви.

Васильки, незабудки
Ты мне в косы вплетал.
Жадно алые губки
Поцелуем ласкал.

Припев:
Пролетели годочки.
Все, увы, позади.
Облетели листочки
Нашей жаркой любви.

Миловались в объятьях
Ароматных лугов.
Васильковое счастье -
Глаз бездонных оков.

Припев:
Пролетели годочки,
Вася, мой Василек.
Знай, растет наша...

Оглушили вдруг ко-ло-ко-ла,
Отчий край собралсЯ на вече,
Может тысячу лет проспала?
Может я проспала только вечер?

В голове полыхает закат,
Долгий сон - это Божья кара,
Поцелуем алеет щека,
Но душа себя чувствует старой...

Свежий лик мой умоет водой,
Иноземный несчастный рыцарь,
Молодому не быть с молодой,
Не вернут феи юность девице...

Я помню как всё начиналось
Верю,это было не зря
Словно книга жизни открылась
Первым листком букваря

Все в суете как обычно бываем
И незаметно проходят года
Да вот внезапное что-то случилось
И на это не закроешь глаза

Огонь жизни греет незримо
Я знаю не веришь,не верил и я
Но утопая в волне бурных событий
И огонь погасить к сожаленью нельзя

Невидимый кто-то играя
Затеял озорную возню
С тугой тетивою балуя
И в сердце пустил мне стрелу

Засияли,разошлись...

Просто проснуться с тобою рядом
Просто коснуться твоей руки
Просто под осенним листопадом
Обернуться одеждой любви

Просто поцелуем алых лепестков
Закружить синию планету
Просто превратиться в мотыльков
И послужить причиною рассвету

Просто хочу как все любить
И жить только этим
Просто, все это до старости сохранить
В наследство нашим детям.

В омут глаз твоих, бездонный,
Окунуться не боюсь,
Поцелуем обожжённый
В волосах твоих томлюсь,
Задыхаюсь, замираю,
Околдован, сам не свой -
На груди твоей сгораю...
Что ты делаешь со мной?!

У любви свои пределы,
О других - не говори!
Ты - прекраснее Венеры,
Ослепительней Зари,
И конечно, все на свете
Вдруг прозреют и поймут,
Что цветы на всей планете
Для тебя одной цветут!

Звёзды лишь тебе сияют,
Улыбается Заря,
Сладкий сон твой охраняют
Тридцать три...

Рука на пульсе – пробило вечер.
Вечную спешку
присыпало охрой свечи.
В междометиях переулков
потерялся
ещё один-одинёшенек день.
Тревожа воздух, свисают садами звёзды.
Безбожно сладким ночным поцелуем
падают алые губы на кожицу розы,
чтобы забыть навсегда…
А в городах, зажигают окна,
обжигая глаза сонных прохожих.
Безусловно, что всё возможно,
тому, кто умер для завтра,
тому, кто полощет горло
свирелью пустынного запада,
и под птичий сквозняк,
поздней пташкой,
цепляет...