Потерянные ключи

Куда идём мы? В царство тьмы?
А в РУСском Царстве Три-Девятом
У Предков Нравы и Умы
Ценились выше звона злата.

Речь РУСская ласкала слух,
Жизнь шла по РУСскому Уставу.
Где нынче Бело-Светный дух?
Где ныне РУСская Держава?

Так почему - себя спроси! -
Заснул наш Ум, остыло Сердце?
Давно потерянной РУСИ
Не присягало офицерство?

За годом год, за веком век
Земля и РУСская Природа
Желают нас поздравить всех
С днём РУСской Армии и Флота.

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство…
Не жалейте, что вам не досталось их бед...

Эта светлая ночь,
как чёрная даль
твоих глаз,
взгляд
что восходит луной безмолвия
и превращается в штрих дождя
на триптихе марта.

Эта светлая ночь,
как дорога в один конец,
где память заката
хранит
мой потерянный след
под сердцем
цветущего сада.

В театре весны
солнечный окрик
жаворонка
поднимает
на утреннем небе
занавес.
Первая ласточка
пробуждения,
как лёгкий росчерк
сирени
на белом листе сердца.
Призрак
падающей звезды
оставляет
сиюминутный автограф
своим поклонникам
в распахнутых окнах.
Здесь,
где шёпот страниц
потерянной пьесы,
недописанных строчек
размытая колея,
в декорациях пыльного дня,
можно сыграть
какую угодно роль,
но всё же,
истинное вдохновение –
сыграть самого себя.

Без тебя мне дышать тяжело
И душа этой жизни не рада.
Воет ветер протяжно и зло.
Воздух в комнате кажется ядом.

Без тебя я потерян и хил,
Уязвим и совсем ненадёжен.
Для меня, ты источник всех сил.
Лишь с тобой я, как следует, ожил.

Мой спаситель, удача моя,
За страданья былые награда,
Признаюсь, нежных чувств не тая,
Обожаю тебя, ингалятор.

Мне как сто тысяч дней,
Судьбоносный миг был.
Вес всей жизни моей,
Он вместив, придавил.

И печали толпой,
Навалившись вдруг враз.
Став безмерной тоской,
Погасили свет глаз.

И сто тысяч ночей,
Что над днями живут.
Смогли сделать темней,
Быта тихий уют.

И потерянный я,
Неприкаян и сир.
И во мне бытия,
Бесполезного мир.

Всё решать хотел сам,
Но судьбы ждал изгиб.
В нём ста тысячи дням,
Равен был её миг...
Марковцев Ю.

Человек с имперских окраин,
Переживший развал страны.
Став обломком её развалин,
Виноватый он без вины.

Мир людей изменений веком,
Не сумел его изменить.
И советским он человеком,
Продолжает на свете жить.

И не приняв как есть он данность,
Чужеродным вкраплением в ней.
Он частичка, что здесь осталась,
От ушедших в былое дней.

Он — не принявший новых веяний,
И отвергли — его они.
И живёт он, в себе потерянный,
Прошлым, в новые глядя дни.

Человек с имперских окраин...

Война разгулялась во круге,
А знаешь, как хочется жить…
Весна сейчас на пороге!
Девчонок, пора всем любить.

Любоваться восходом багряным!
Жить просто, чтобы любить…
Всех тех, кто с тобой сейчас
рядом,
Чтоб их никогда не забыть.

А рядом сейчас твой товарищ!
Который прикроет в бою…
По врагу он первый ударит!
Чтоб ты… не оказался в раю…

Война не прощает ошибок
И сам, здесь будь ты не прост!
Твой враг в бою, - он жесток,
А пуля умеет, забрать на погост.

И не увидеть багрянца...

Грустно ироническое о самовосприятии одного
Хорошего, в общем-то, человека.

Он рождён в огороде капустой
И немного похож на рояль.
Свято место в желудке, но пусто
И прошедшего тапочка жаль.

Нет ни света в конце, ни тоннеля.
Паутина щекочет лицо.
Бутерброды давно устарели.
След не стёрся, но свёрнут кольцом.

Не желает быть овощем кислым,
Жить в кастрюле и лёжа бродить.
Но во рту только зубы и листик
И порвалась надеждина нить.

От желания встретится взглядами
Длинный путь до взаимной любви.
Далеко от меня ли ты, рядом ли,
Я имею потерянный вид.

Это всё ощущения первые
Не дают спать порой по ночам.
Я признался бы раньше, наверное,
Но не знаю, с чего мне начать.

Говорят, что весной вдохновение
Подобрать помогает слова.
Мне бы спрятать сначала волнение,
А то голос свой слышу едва.

Взгляд ловлю твой, насквозь прожигающий,
И краснею от мыслей своих.
Надо было спросить у товарищей,
Сразу видно, какой я...