Постигаю бытиё

Воробьишка, за окошком,
Что-то цвикнул, как позвал.
Жизни тропка, путь-дорожка,
Мир огромен, а я мал.

Эх ты жизнь, моя жизня,
Что ты мучаешь меня.
То как друг, а то как враг,
То проблем полна, то благ.

Я живущий, я живой,
Но зачем и почему,
Мир призвал меня Земной,
Ну никак я не пойму.

Эх ты мир, Земля-планета,
Ты и тьмы полна, и света,
На тебе я точкой малой,
Умом скудной, телом слабой.

А вокруг людей сыны,
Живут плотью своих тел.
И нигде нет тишины,
Без сует...

А на кладбище тишина,
Даже ветер шумит здесь тише.
Словно вечность из смерти сна,
Им на холмик могилы дышит.

Здесь в покое приют найдёт,
Тот, кто сделал последний шаг.
Здесь нет быта пустых забот,
Привилегий, долгов и благ.

Кратковременна жизнь и всех,
За ней кладбище ждёт своё.
И святого и знавших грех,
Тел, окончится бытиё.

Мелок сущностью человек,
Канут в лету все имена.
Не войти дважды в воду рек,
Лишь одна, телу жизнь дана.

Я стою у родной могилы,
А на кладбище...

А во мне безмолвие пустыни,
Тишина бесцветна и пуста.
И без песни сердце в груди стынет,
В нём безликость чистого листа.

Белых облаков по небу стая,
Проплывает по своим делам.
Жизнь живём на свете мы не зная,
Для чего, она дана всем нам.

Индивидуальность нас и важность,
Нам лишь несомненна и нужна.
А Вселенной меньше мы чем малость,
И не нами занята она.

Суета без цели и без смысла,
Всё моё Земное бытиё.
Даты две рожденья-смерти числа,
Меж них жизни время всё моё.

Оглушён...

Нет любви и неприязни,
У природы и погод.
И когда день в мире ясный,
И когда в нём дождь идёт.

В шторме нет природы гнева,
В штиле — милости её.
Ну а жизнь — процесс, не древо,
В плоти тела бытиё.

В мыслях всё одушевляя,
Мы иллюзией живём.
Нет не Ада и не Рая,
Всё придумано умом.

Мы напрасно в Высшей Цели,
Ищем здесь причину нам.
И души нетленность в теле,
Человек придумал сам.

Нет любви и неприязни,
У природы и погод.
А их траур или праздник,
Ум в нас, мыслью создаёт...

Миг ушедший, ум мыслями держит,
Прорастая сквозь память в сейчас.
Он давно был, а мы уж не те же,
Время силы забрало из нас.

Жил ли я или всё лишь приснилось,
И часть бОльшая дней позади.
И устав, жду конца я как милость,
Мир за это, меня не суди.

Я давно в жизни смысла не вижу,
И не верю, в путь после неё.
Не подняться душой себя выше,
И сотрёт, смерть её бытиё.

И напрасно ум память тревожит,
Канет в Лету и свет, и грехи.
В жизни я только гость, лишь прохожий,
Человек...

Характерная черта
Всех людей негодных –
Просветленья нет в глазах,
Проще – Искры Божьей.

Тяжек путь земной для них,
Зло идёт с отмщеньем.
Много жизней загубив,
Не найдут прощенья.

Чтоб земное бытиё
Не было им в тягость,
Так у них заведен
Делать людям гадость.

Только счастье для себя
Тем не приумножат,
Ближних лишь своих "любя",
Этим искорёжат.

Ах, как же мне охота,
Из этого болота.
Уйти в мир прошлых лет,
Где счастья знал я свет.

Ах, как же надоело,
Ах, как же накипело.
На сердце, но я всё же,
Жить до конца жизнь должен.

Ах, как же неспокойно,
Ах, как же часто больно.
Жить телом и душой,
Роль данную судьбой.

Ах, как же примитивно,
И от того противно.
Мещанское моё,
Дней серых бытиё.

Ах, как же мне охота,
Не думать, а жить просто.
Но душу мне тревожит,
Ум, памятью дней прошлых...
Марковцев Ю.

Это не я, это всё не моё,
Но я зачем-то, жить пробую этим.
А солнце снова с Востока встаёт,
И мне в глаза, ослепляя, луч светит.

Это не ты — говорит мне рассветом,
День новый, но — слушать я не хочу.
А память, в прошлом оставленным летом,
Смотрит, былА в нём, мне жизнь по плечу.

Это всё жизнь или сон?! — я не знаю,
В юнности верил что жизнь, а сейчас.
В ней подойдя, почти к самому краю,
Вдруг оглянувшись, не вижу всех нас.

Это не то, чем я жил, за спиною,
В нём ничего, только...

Боли конь, ударил в грудь копытом,
Пред глазами искры, в горле ком.
Не гулять, мне больше в поле чистом,
Вольной птицей, удалым орлом.

Значит мне, стезя в судьбе такая,
Волею Небес дана была.
Я её, приму не проклиная,
Без стенаний и обиды зла.

Хорошо всё, грех мне обижаться,
Ну а боль?! - Куда ж мне без неё.
В жизни всё — и счастье, и несчастье,
Размешало, с болью бытиё.

Боль и грусть, веселие и радость,
Всегда рядом, ими жизнь полна.
Это жизни — грани, её данность,
И без...

Как ты уродлив и смешон,
Когда в объятьях буйной страсти,
Во всём ты лезешь на рожон,
Чтоб доказать, что ты при власти.
Что всё, что есть вокруг, твоё,
И ты повелеваешь всеми!
Но... канет это бытиё,
Тебя раздавит это бремя.

Как ты уродлив и смешон.
В потугах насладиться властью,
Мнишь, что весь мир тобой сражён,
Но тем ведёшь себя к несчастью.
Не власть твоя, а ты при ней!
И ей холопом верным служишь.
Стремясь куснуть того больней,
В ком вдруг свободу обнаружишь.

В уродстве...