Постелить

Ну зачем тебе знать - сколько лет мне на самом деле?
Разве меньше от этого станет морщинок или
станет больше и зов одинокой моей постели
ослабеет? Ведь нет. Мне давно уже все простили
эту мелкую ложь, незаметную в шуме будней.
И не в том даже дело, что в сердце мне двадцать восемь.
Сколько зим одиноких пропало считать не будем.
Установим количество пьяных от счастья вёсен.

Ну, зачем тебе эти поэтские заморочки -
сколько я написала стихов и кого любила?
Триста лет мне.
Но я подарю...

Где-то сидит и ждет меня моя любовь,
курит и думает: «какой прекрасный вечер...»
Знает она меня из ярких снов,
ждет, когда наступит наша встреча.
Я лягу светлым отблеском от солнца
на край стола и часть ее постели,
от света нежного моя любовь проснется,
скажу ей еле слышно: «полетели!..»
И взявшись за руки, закрыв свои глаза,
мы вместе полетим под небеса,
кружась под солнцем, звездами, луной...
Так хорошо мне с ней, а ей - со мной.

Москва-Тверская,
Панель, путана,
Лицо с экрана,
Джинса-"Монтана"
Постель-цена,
Пока-одна.
Инфляция.
Цена- другая
Конечно же крутая.
Работа вредная?
По сетке сталевара,
Дают не молоко.
Вино, коньяк.
Бывает, бьют,
Но не жалеют.
Пошла, терпи.
В жилетку никому,
И никогда не голоси.
Иди домой!
Не стой,
Перед толпой!


2004год

Сибирь - раздольная страна.
И в центре той Сибири
Девчоночка одна росла
Глазенки, как сапфиры

Ей имя было Суламифь,
Но Председатель - гнида:
"Какая, нафиг, Суламифь,
Ты будешь Степанида.

Одна на всех у нас страна,
Равны все поголовно.
И ты не думай, что вольна
Плевать народу в морду.

И, приподняв со стула зад,
Зашедшись от бронхита,
Вручил ей сухо аттестат
На имя Степанида

А в сердце аромат олив
И бьется имя Суламифь.

***

II
А вскоре началась война
Мужчин...

Красит румянец зари
Заиндевелые ветки сирени,
А на ветвях снегири,
Грудью встречают рожденье зари
В розовом переплетеньи.

Я и озяб, и продрог,
Что не лежалось мне в тёплой постели?
Стелется книзу дымок,
Пса не пускает сосед за порог,
Ну а они – прилетели.

Как апельсиновый дым,
Ярко-оранжевый на белоснежном –
Мёрзлые бусы рябин.
Я в этот час в переулке один,
И снегири безмятежны.

Им и мороз – не мороз,
Вон как резвятся – снуют и порхают.
В инее гривы берёз,
А леденцы из...

Ночь, комната, темно.
Раскрывшись, ты лежишь,
В своей постели.
А я курю тихонечко в окно.
И вспоминаю те минуты,
Что мы с тобою провели.
На этом ипподроме, бешеной любви.
Ты вся дрожишь, еще в экстазе.
Еще находишься, на финишной примой.
Мои цветы стоят в хрустальной вазе.
Тебе я их принес, когда сказала мне,
Ты мой.
Ты, этого хотела,
Хотела бешеной любви.
Но чтоб потом, об этом не жалела.
Тебе признаюсь я, что ты.
Ты та одна на белом свете,
Кого любить готов всегда.
И на...

Кто научил тебя браться за свет
открытой ладонью?
Та, о которой пела вода,
и ночь зажигала свечи акварель…
Кто научил тебя видеть вперед,
не зная, что ждет за кормою?
Та, для которой утро проникло
в раздетую ветром постель…

Прости меня мальчик,
Мой милый Сережа.
Твоей не могу, я сейчас стать.
Я знаю что, любишь,
Меня ты Сережа.
И по ночам не можешь ты спать.
Прости меня милый, моя не свобода.
Мешает поближе, друг к другу нам стать.
Осталось немножко, мой милый Сережка,
Когда я твоей, опять смогу стать.
С тобой мы как раньше, обо всем забывая,
В постели друг друга, будем ласкать.
Пусть мне завидуют, мои все подруги.
Пусть осуждают, люди меня.
Ты знаешь, мой милы Сережка,
Все ночи любви, лишь с тобой...

Успокойся!
Почему же это слово стало нарицательным?
Это слово завтра будет поразительным!
Это слово нужно и, конечно, будет поучительным.
Это слово возвращает нас на место
Твердолобость убивает повсеместно.
"Как бы не так"! - ответишь ты.
Успокойся! Не мешай исписывать страницы и листы.
Завтра будет день спокойный, будут мысли поровней.
Будет стих ответный, завтра, будут мысли красивей.
Будь спокоен когда спит дитя в постели,
Будь спокоен когда спит родитель и успех.
Успокойствие...

Я стояла у окна, думала, молчала,
Только звездочка одна с неба мне сверкала.
Я глядела на дома, на огни за Волгой,
Думая, что я одна, и одна надолго.

Вдруг при лунном свете, в тишине ночной
Увидала образ нежный, милый и родной.
Он сверкал перед глазами, в латы лунные одет,
Ехал он между домами на прекрасном скакуне.

Ехал он и улыбался, словно звал меня с собой,
Он, наверное, казался на всем свете мне одной.
Он уехал, небо опустело, даже ветру надоело дуть,
Все виденье...