Последний звонок школа

Школа в сорок первом.
Нам, ученикам,
Больно бьёт по нервам
Чтенье по слогам:
«Ма-ша е-ла ка-шу…»

Непонятно мне,
Где достала Маша
Кашу на войне?
Может быть, солдаты
Дали котелок?

Съёжились ребята,
Бросил в дрожь урок.
Мой сосед из сумки
Вынул свой сухарь.

И, глотая слюнки,
Я гляжу в букварь:
«Ма-ша е-ла ка-шу…» -
Полон каши рот.

Вспоминает каждый
Довоенный год.
Запах жжёной пшёнки,
Словно током бьёт.

Голос хрупкий, ломкий,
Как весенний лёд:
«М-ша е-ла ка-шу…»
И...

Звонок… и в трубке:
-- Ммэ… ммэ… ммэм…
-- «Милиция»!Вы – угадали!
-- Лло… лло…
-- Понятно: «Лошадь» -- не сказали!
-- Лл..
-- «Лежит на тротуаре!»
-- Гг… гэ…
-- На «Герцена»?
-- Нет… нет…
-- Точнее – адреса ответ!

Звонок… и в трубке:
-- Ммэ… ммэ…
-- Да – звоните Вы опять сюда,
Нам сообщить: на тротуаре
Лежит, мол, лошадь!.. На бульваре?
-- Гэ… гэ…
-- На «Герцена»?
-- Гг-гэ-э-й…
-- Нам нужен адрес «поточнэ-э-й»!

Звонок… и в трубке:
-- Мм…
-- Да!Да! Попали Вы опять сюда...

Звонок будильника!.. Как гром небесный!
И прерван сон, на самом интересном,
И не узнать уже, чем завершит сюжет
Других реальностей другой поэт…

Звонок будильника!.. Он – страшный инквизитор?..
Его придумал Торквемада, всех пытать?..
В ночь дверь подвала на засов минут закрыта…
И белкой вертится Земля… Пора вставать…

Звонки — в феврале затерялись.
Я снова один. Абгемахт.
Замерзший фанерный театрик
встречает меня
во дворах.

На сцене — и листья, и наледь…
Билетная касса пуста…
Но что-то внутри меня знает:
вот-вот здесь начнется весна.

Прикатят рояль, как по рельсам.
И в миг — соберется народ.
Непризнанный местный маэстро
сыграет для нас
и споет.

И небо отыщется сразу…
А с ним — и звонков пятьдесят!!
И к тополю-иконостасу
молиться грачи прилетят.

Проснутся — «хрущевки»… и садик...

Последние закаты! Последние рассветы!
Всё рушится и рвётся, взрывается во мне.
Жизнь тает словно свечка, как дым от сигареты,
И мне уже не больно, сгоревшему в огне.
Как много было грустных и вымученных песен
О странной страсти в сердце. Всё это лишь мечты.
Конечно, жизнь прекрасна, конечно, Мир чудесен,
Но только потому, что в нём существуешь ты.

На все свои вопросы я не нашёл ответа.
Бурлила кровь, а разум рождал полночный бред.
Последние закаты! Последние рассветы…
Всё это...

Последняя капля,
Пробившая панцирь железный.
Последняя искра,
Зажёгшая буйство огня.
Последняя вера,
Открывшая вечность блаженства.
Последняя смерть,
Потерявшая в жизни меня. (1993)

Последний лист кружа, упал…
Играя, ветер пронесется…
И крик летящих диких стай,
Прощальным эхом разнесется

Последний дождь умоет лес…
Сквозь тучи солнышко пробьется…
И скрыв листву как под стеклом,
Морозец лаком разольется...

Последний лист календаря…
Зима вступила во владенья…
Оборвалась души струна,
Стерев последние мечтанья

Пишу про боль, тоску и грусть,
А в сердце вновь живет надежда…
Пришла зима, да ну и пусть,
Вдруг и любовь придет однажды!

Последний холод на кармине щёк,
последний выдох гаснущей метели,
солома солнца, облаков мешок,
тряпьём прикрывший бирюзу капели.

Весенний снег и вечная тоска
над тишиной аллей в пустынном смоге,
и сухость губ, и серебро виска,
как сон луны, застывшей над порогом.

Туман прибился к стёклам, словно тень,
раскрасив утро в розовую слякоть,
матроска света падает в постель,
бросает солнце ржавой баржей якорь.

Последний крик, последний посошок,
суглинок неба под ногами ветра,
и...

Последний лист календаря
Растаял вот и всё
Последний лист календаря
Что было то прошло

Дела заботы смех и слёзы
Мечты погасший свет
Из года в год мы верим всё же
Что впереди рассвет


Былые дни остались в прошлом
Их не воротишь, слышишь, нет
О чём грустишь, и что тревожит
Тебя в пустыне прошлых лет
Что ищешь в памяти уныло
Свой взгляд, уставив в пустоту
Жаль, видно что-то тебе было
Оставить в прожитом году

Последний лист календаря растаял всё и вот
Пробьют часы...

Последний миг,
Последние мечты,
И в них одних лишь только ты,
Но жаль, разведены последние мосты,
Я лишь хотел чтоб были вместе я и ты,
Прощай мой ангел, ангел дивной крастоты.