Последний эшелон зимы

С последним лучом заплетаются звенья –
Тени и люди, люди и тени.
С ворохом снов и бессмысленных мин
Выйду на путь обновленья.
Крыша за крышей, едва уловим,
Флюгер, решетка и дым-серпантин –
Все, чем так выжженный город любим –
Сделаю детской игрушкой:
Брошу щепотку щенячьей тоски,
Каплю желаний и нить мастерских,
Лунный оскал и твои дневники,
Что накропала подушка.
Крыша за крышей сплетутся в узор,
В галстук отца и ворон разговор,
В шкаф без петель, без дверей коридор,
В...

Распусти уж скорее серебристые кудри, о, дива-зима,
И укрой, сиротливые, голые ветви унылых деревьев,
Пусть снежинок игривых резвится кругом кутерьма,
Создавая сугробы, из, почти что невидимых звеньев.

О, сотвори красоту порадуй узорами чувственный глаз
Приукрашая, безразличные окна, монотонных трамваев
Мороз, нарисуй, свой рисунок, прошу, умоляю, для нас
Чтоб мы, в него глядя, о чем-то сверх-теплом мечтали.

Расчеши же скорей ветерок кудри той седовласой зимы
Чтоб земля, наконец...

Когда-то осень я любила
Давно прошла сия пора.
Теперь она тоской заныла,
Неся дожди и холода.

Но впереди нас ждет зима
И хуже осени она.
То грязь и снег ногами месим,
Идем по лужам нос повесив.

Была зима когда-то дивной,
И снег блестел как серебро.
Об этом мы давно забыли,
И видим это лишь в кино.

И санки с лыжами поставив,
Куда подальше иль в чулан.
Мы вспоминаем как катались
Когда-то в детстве по "горам".

Когда-то осень я любила,
теперь я не люблю ее.
Давно,давно все...

Плачут мужчины ,слёз не скрывая,
В путь последний тебя провожая.
Точку поставить решил ты с дуру,
Все разрешить позволил дулу.

Курок нажал...
Выстрел...
Всплеск...
И тебя уже нет...

А мы остались ,не понимая-
С кем ты расстался? С собой или с нами?

22,01,07

я пью смерть по капле
в доме сгоревшего детства
и с каждой минутой я дальше
перемотка обратно к началу
я пью свое время как имя
пытаясь понять его сущность
но открывшееся ускользает
и вновь я слова забываю
и жалость меня пронимает
до слез мне ушедшего жалко
и маменьки скоро не станет
останусь один в этом доме
без доброй веселой болтушки
и все станет в мире враждебно
никто не утешит в несчастьи
уж лучше б я умер тот час же
не ведать не слышать не помнить
проклятого времени бремя...

Что за странную шутку сыграла зима –
Над весною смеясь, в спящий город вернулась.
В загрунтованный холст обернула дома,
Превратив в чистый лист, серых улиц коснулась.

И на этом листе можно все написать,
Все придумать самой, все, чего не бывало.
Имена переставить, судьбу поменять,
Чуть заметным штрихом обозначить начало.

Даже дух захватило, что может зима…
Но очнулась весна – исчезают белила.
Проявились следы, проступили дома,
И река, и слова…и судьба проступила.

Расстелила белые постели,
Кружевом, украсив терема!
Выставив в дозор пургу, метели,
Утвердила власть свою Зима!

Разбросав вокруг снежинки – перья,
Все укрыла шубою своей.
И раскрасила в лесу деревья,
Рассадив на ветках снегирей!

В ледяных санях по свету мчится,
Осыпая серебром дома.
Гордая владычица, Царица –
Снежная красавица – ЗИМА!

Наконец, пришла волшебница –
раскрасавица Зима.
Над притихшим лесом вертится
снеговая кутерьма.

По полям поземка катится,
реки спрятались под лед,
и метель о месяц гладится,
как пушистый, белый кот.

На ночных московских улицах
пусто. Только фонари
зябко ежатся, сутулятся
в ожидании зари.

Ветер воет, вьюга бесится.
В страхе думают дома:
«Заколдует нас волшебница –
распроказница Зима».

Облаком чистым серебряным белым
Снег лёг на землю узорным ковром.
Кисточкой мягкой изящно, умело
Вьюга раскрасила лес за окном.

Бусы, подвески, колье и серёжки –
Ветви деревьев в наряде зимы.
В платьях хрустальных подруги-берёзки,
В шубах собольих вельможи-дубы.

В ярком кокошнике чудо-рябина:
Алым рубином каменья горят.
Прячется в чаще трусиха-осина,
Зябко укутавшись в шёлковый плат.

Нитью серебряной вышиты ели,
Стройные сосны – в дородных мехах.
В зимнем дворце все ларцы...

У залива Судьбы воет преданный пёс,
Ветер гонит на рифы, волны тянут на дно,
В ожидании смерти остаётся одно -
Выбрать самый большой и красивый утёс!
Распустить паруса...их порвёт ураган,
Обрубить якоря...пусть ржавеют на дне,
И пусть души резвятся в телесной броне,
На подходе к причалу последней из стран.