После снежной бури

Коза-дерёнка

Она Козлица гордая,
К тому ж, рогами дикая ..
В очах её дурён огонь …
Её боится даже Конь.
Упрямая и плешная;
дурная и опешная! -
Как снежный в горах поток,
И страстная как Петушок!
Как злая сестрица иль тать,
Готова чужое отнять!
Не нужна ей сестра средь овец,
а нужен Козлина-Самец.
Природа, все ж, ей дала, -
всё то, что с трудом с могла!

Но сердце устало молить:
Козла покрепче... ЛЮБИТЬ!
АСОВ


АМАЗОНКА

Она орлица гордая;
Она пантера дикая;
В ее глазах...

Ослы лишь те, кто убежден,
что все кругом ослы,
Кто возведя осла на трон,
Кричат: "Рабы не мы!"

А тот, кто скажет про себя:
"Я раб и я осел."
Тот уж не раб, да и ослом
Не будет наперед.

Ведь не сознание раба
И не геройства дурь
Вели к восстанью Спартака
А клетки смрадный дух.

И пусть кричат "Мы не рабы!"
Заточенные в склеп.
Лишь тот свободен, кто прозрел
И понял, что был слеп.
***

Трубит труба, зовет набат
И горлопан орет,
И на завалы баррикад
Стекается народ...

И ошибок не избежать,
И от бурь никуда не деться.
Только нужно всегда искать
В тайниках, в закромах у сердца.
Только надо всегда успеть,
Чтобы снова всего добиться,
Только б прежде взамен не жалеть,
Только прежде тому научиться...
И стремись, и борись, как все,
Если повод в том есть: стремиться.
Вихрем жизнь - опять карусель,
И листай: за страницей страница.
Только прежде - не забывай,
Что от бурь никуда не деться.
Уезжай, уходи, улетай,
Чтоб найти... в тайниках у сердца.

Хлопьями с неба падает снег
Тихо на мёрзлую землю спускаясь
Стоит в снежном мире простой человек
Великой, холодной зиме приклоняясь
Белый снежок покрывает деревья
Листья последние вниз опадают
На снежном покрове, как крыльев паренье
Сани свой след на снегу оставляют

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...

И в белом просторе, заполненном призрачным снегом,
Иллюзия сказки и вечная скомканность сна,
И рыжие кони врезаются в небо с разбега.
И суть вдохновенья в такие минуты ясна.

Мне хочется в небе средь этих снегов затеряться,
В мажоре Шопена искать свою вечную суть.
Там пусто и снежно, там белые кони резвятся,
И грустный мой ангел твердит обреченно: «Забудь»

И вдруг эта вьюга, швыряет она Вдохновенье,
Обрывки сонетов, сонаты и радость и грусть.
И в белом просторе я снежные вижу...

Так устроен мир, одни из нас уходят в пропасть беспамятства, а другие в Вечность...
И по лунной тропинке порхает рядом с творцом Доля, и берегини ему улыбаются.
А там, на земле звучат его стихи, которым удалось прорваться к нашим душам.

Я читаю стихи уходящего в вечность поэта,
А любовь и надежда там тают, как свечи в тумане.
В снежном поле печали остались, внезапно воспеты,
Он уходит в безбрежность времен, и судьбу не обманет.

Но бессмертие наше таится и в жесте, и слове,
И в...

И снова она на другом берегу снегопада...
В ресницах волшебные звездочки снежной пурги...
Морзянкой души--Я люблю..Я люблю!--леопардом
Прорвался к ней голос сквозь снежную пыль тишины....

Запряжены белые кони ее вдохновений,
И в небо распахнуты праздником сердца--глаза.
Любовью небес затмевает былые волнения--
Коней вдохновений не стрОжит стальная узда.

Завьюжив ,ее то возносит,то по полю стелет,
Сама не подвластна себе,не понятна пока...
Туманом сиреневым нежно и ласково веет
Ее...

Любовь моя, когда тебя увижу,
Идут опять лишь снежные поля,
Я еду где и небо будет ниже
И не растут вообще здесь тополя,
Я еду где и небо будет ниже
И не растут вообще здесь тополя...

Здесь круглый год холодная погода ,
Лежит здесь в недрах уголь под землёй ,
Мы достаём все блага для народа
И Воркута нам город очень свой ,
Мы достаём все блага для народа
И Воркута нам город очень свой...

Любовь моя , когда тебя увижу ,
Идут опять лишь снежные поля ,
Я еду где и небо будет...

Продолжалась меж домами распря.
В той соревновательной борьбе
Дом Давида рос и укреплялся,
А Саула дом топырил пальцы
И весьма с натуги ослабел.

Родилось в Хевроне у Давида
Шестеро сынов от разных жён.
Не впустую тратил он либидо.
В начинаниях любых, как видно,
Бережённый Богом бережён.

Первенца ему Ахиноама
Изреелитянка принесла.
И другие отличились мамы -
Шестеро сынов, не так уж мало,
Ползунков одних - куча мала.

Первенец Амнон, задира самый,
Всех сильней был в играх до...