Портреты

Она как вербочка красива,
Головка нА бок склонена.
А руки... руки-паутина!
В неё меня и завлекла.

Но пусть законный не ревнует -
От этих рук я далеко.
Моя душа по ним тоскует,
Глазами ж взять их не дано!

А та,на фото всё смеётся,
На локоть щёчку положив,
А я гляжу,как и ведётся
И понимаю,что чуть жив!

Она как вербоча красива,
Головка на бок склонена,
Аруки... руки паутина.
В неё меня и завлекла!

Но пусть никто к ней не ревнует .
От этих рук я далеко.
Моя душа по ней тоскует,
Я ж для неё давно никто!

Давно расстались,но заноза,
Как прежде сердце ворошит
Рука трясётся от невроза,
Губа от старости дрожит.

Она ж по-прежнему смеётся
На локоть щёчку положив,
А я гляжу и сердце рвётся,
Я понимаю,что чуть жив!

Я в настроеньи пребываю
В очках с одним стеклом сижу
Прищурившись и наливаю
В стакан граненный первачу.

По кругу быстрых ожерелий
Запузырился хоровод
Предвестник близкого веселья
И я застыл открывши рот:)

нос,
коченея,
вновь
опустился
в ведро-метро…

стаду заблеять вновь помешает
росчерк министра.

я в осень чистый.
я очень частый.
голос подвластен.
взглядом несчастный
власти.

перемещаясь,
перебегая,
двигаясь к цели,
ложные мели
вновь
обходить стороной.
От той. От той.

И незнакомки дивные черты,
Еще хранило тайну полотно.
И был художник снова у черты,
За нею страсть познает все равно.
Но какова она в рассветный час.
О чем ему так трепетно сказала
И ускользнула навсегда от нас,
И ничего о прошлом не узнала.
А что в грядущем, ясно , дела нет
До тех стихов, летящих в эти дали.
Но будут с ней художник и поэт.
Так почему опять она в печали.

Что снится ей? Грядущая война,
И ужас бунта, и мираж расплаты.
Но эта страсть, она обнажена,
Она живет в...

Я Вам показалась почти ангелицей,
Случайно позвав в запредельные дали.
Забыв, что, коль кажется, надо креститься,
Вы в лебедя крыльях меня рисовали.
Я крылья – по боли в спине – ощутила,
Но, милая, Вы – не знаток мифологий:
Не ангел несет лебединые крылья, -
Валькирии на Лебединой дороге.
О гений художника – так ошибиться!
С оружием я удалась Вам едва ли б,
А впрочем... валькирии можно влюбиться,
И щит колыбелькою служит. Бывает...

Поручик двадцати шести
годов,
прости меня,
прости
за то, что дважды двадцать шесть
на свете я была и есть.

Прости меня, прости меня
за каждый светлый праздник дня,
что этих праздников вдвойне
отпраздновать случилось мне.

Но если вдвое больше дней,
то, значит, и вдвойне трудней,
и стало быть, бывало мне
обидней и страшней вдвойне.

И вот выходит, что опять
никак немыслимо понять,
который век,
который раз,
кому же повезло из нас?

Что тяжче:
груз живых обид
или...

Есть в красном нагота, сок, силуэт;
Все изнутри в корове – бездна страсти.
По сути, никаких отличий нет:
В Париже и местечке красный – красный.

В Париже те же голод, холод, грязь.
И возвращаясь в дом по кличке «Улей»,
Ты обнаружишь крысу, что томясь
Ночь дожидается тебя на стуле.

В Париже все свои: Шагал, Кремень,
Кикоин, Цадкин, много прочей пьяни,
Чеснок с вином, селедка каждый день –
И Пушкина читаешь Модильяни.

Нью-Йорк. 05.19.2011

Папиросный пепел вырастает по мере
Того, как сползает правый чулок.
Югендстиль повсюду: в пивной, на пленере.
В декадансе, в губах, выпускающих слог.

С верой в Вермахт, в Люфтваффе и в матку фрау,
В перспективе и мир, и войну побеждать!
Третий Рейх – это мясо зольдаттен для фау,
Это фройлян, которым зольдаттен рожать.

В помутневший монокль не видны все дольше
Веймар, Манн, «Шпритцер», джаз, кабарэ...
Частокол правых рук с громыхающим дойче,
На котором оракул орет в стиле рэп...

...мой образ остается прежним:
проницательно суровый взгляд...
Высокий лоб. Немного бороды...
...усищи? Есть. Но редкие,.. — умеренно...
Седой?.. Немного,.. — в бороде...
Поверхностью усталой головы,.. — глухая темь волос...
Что. ГЕН седой?.. ...запутался, пропал в глубинах жизни.
...пальцы — в нервный бзик?
А не дождетесь.
Дух высокий — в дымке,.. от вершины лба:
«___________ ... в чем смысл земного бытия?
В движении,.. — в Тайге суровой ЖИЗНИ...»

...серый взгляд,.. — в седые...