Порою

Флюидная Волна чарующая льётся
И музыкой ласкается незримой,
Порою грустно и нездешне улыбнётся
С гитарным переборчиком любимым,
Порою неожиданным мне словом
Щекочет и пленит воображенье,
Где бесшабашная порывистость готова
Молниеносно принимать решенье!...

Порханьем нот в душевных переливах,
Пронизанных Любви нежнейшим Светом,
Потоком чувств щемящих, но счастливых,
Я ощущаю Неизбежность эту
Глазами сердца с Солнечною Лирой,
Безжалобно поющей и без муки,
Всей глубиной далёкого...

Не ной! Не кляни мирозданья закон!
Вселенная наше прекрасна.
Жизнь тела – иллюзия, красочный сон.
Ты плачешь от горя напрасно.
Напрасно судьбу проклинаешь, мой друг,
Страдая от боли и жизненных вьюг.
Все беды твои иллюзорны.

Весь истинный мир из любви состоит,
Из света, тепла и покоя,
Но дремлет душа и сознание спит,
А сон очень мрачен порою.
Сон мрачен порою, но прелесть вся в том,
Что бездна страданий окажется сном
И миг пробужденья наступит.

Серьезные намеренья, к чему?
Они серьезны только на бумаге…
Уж завтра, окунувшись в суету,
Мы не докажем их без драки…

Мы не докажем даже черно-синий,
Пером судьбы подписанный этюд,
И документа белый лист всесильный,
На руку ляжет тонной новых пут…

Платить мечтой за совести насилие
Нас вновь попросит банковский талмуд,
И выкинув по ветру жизнь красивую,
Отправимся на каторгу - рабов приют…

Порою, наблюдая за бессилием, людей -
Чья участь стала только тлен…
Я вижу в них глаза...

Господь тебя забрал в великий праздник...
На Свет Его Душа твоя ушла...
И в фотографиях семейных
Твою записку,мама,я нашла...
Где просто и чистосердечно
Слова написаны легко...
Хотя Душа твоя навечно
От нас теперь уж далеко...


Моё наследство...

Коль слова эти ты,дочь,читаешь,
Значит нет уж меня в миру...
Я душою Вас всех обнимаю,
Трепеща,как свеча,на ветру...

Ты поплачь обо мне, если надо...
И детей своих к сердцу прижми...
Им отдай то,что мне бы хотела...

Угольные дали , горизонты –
Мы вскрывали шахтные поля.
Помню я и климат тот шахтёрский –
Потом пахла Родина моя…

Угольная пыль везде забилась,
В голове , в ушах и в волосах,
В выходные шахта ночью снилась,
Пыль скрипела молча на зубах…

Воркута заснеженная дремлет,
Белое безмолвие молчит,
А в душе то свой - особый трепет,
Сердце лишь горняцкое стучит …

Здесь судьба народная решалась,
Много раз решалась на корню,
Воркута лишь сказкою осталась,
О тебе я Родина пою …

Приезжал...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Мне снится сон осенней ночью
Бросает в дрожь и холодит
И словно гром гремит порою,
А память с сердцем говорит:

"Я помню чудный день осенний,
А я прекрасные глаза.
Я помню ветер мимолётный
А я горячие уста"

Бывало вместе мы смеялись,
Ругались даже просто так.
В душе, что было всем делились
И счастье было на руках.

Я помню: провожал до дома,
Прощался с грустью, целовал.
И возвратившись у порога,
С любовью нежно обнимал.

Проснулся вдруг от холода
И захватила меня грусть...

К Москве подходил и видел друзья!
Жизнь подмосковная... не та уж земля...
По которой дни и ночи шагал,
Такой красоты нигде не встречал.
Хоромы как в сказке порою стоят...
Красотою своею они здесь манят.
В некоторые особняки заходил...
Думал, в палаты царские угодил.
Отделка из золота и мрамора везде...
В глубинке такого не видел нигде!
Унитазы, раковины, кругом золотые...
Ванные из серебра литые.
Уж не говорю за те картины...
Где обнаженные девчины.
В Потсдаме в королевском замке...

Мои стихи не я вынашивал,
Бывало всякое, не скрою:
Порою трус пером их сглаживал,
Герой чеканил их порою.

Влюбленный их писал возвышенно,
И лжец кропал, наполнив ложью,
А я мечтал о строках, писанных,
Как говорят, рукою божьей.

В стольном граде над рекою
На холмах числом семи
Где случается порою
Чудо с разными людьми
Весь кирпичный, цветом красный
Главный высится дворец
В нем живет один прекрасный
Целой нации отец

Царь страны своей огромной
Где земель не перечесть
Государь довольно скромный
Хоть возможности то есть
Звать царя Валах Вадимыч
Строен, ладен, чем-то шит
Для врагов он Змей Горыныч
На весь мир он знаменит

Он взошел на трон случайно
Сам давно уже не рад
Долей царской опечален
Словно на...