Поражение невинности

Он каждый день разыскивает вас:
Хромых душой и совестью ущербных.
В тревоге ОН не сводит глаз
С людей, играющих над бездной...

Не вы ли лицедеи и лжецы
Подобострастно павши на колени,
С невинным видом блеющей овцы
Погрязли в лицемерии и лени?

Не скрыться вам за ликами святых
От глаз Его, продав себя Мамоне.
Не превратиться в праведников вмиг
Оклад слюнявя, приложась к иконе.

Заблудших ищет Он! То - вас!
Как стадо, разгулявшееся в поле.
Храните Свет, - пока он не погас,
И не...

Летит пух лёгкий тополиный.
На снег похож он пушистый, белый.
Трава зелёная, земля покрыта им,
Пришла зима под солнцем летним.

Воспоминания встревожили непрошенные,
Асфальт, жара, экзамены и город,
Проспекты, скверики, дома многоэтажные.
И парень, так красив и молод!

И общежитие, и Новый год,
Его отметить важный повод,
Алёшка он болтун и весельчак,
Сначала не понравился мне так?!

И брови чёрные, и волосы кудрявые,
И танцы, вальс, глаза лукавые,
На талии рука, неровное дыхание...

Скажешь ты мне, что я -сильная женщина,
И... вместо губ поцелуешь запястье -
Я б с удовольствием силу уменьшила,
Лишь бы не ведать подобного «счастья»...

С детства, мечтая женой быть и мамою,
Сильною стать не сама я решила.
Умный сказал: «Не смеши Бога планами»,
Видимо, глупая, я насмешила

Раз Он зачем-то послал мне амбиции,
В жизни меня наделяя ролями,
Где не довольствуясь малой синицею,
Вечно охочусь за журавлями...

Не прекращая трудов над характером,
Беды мне слал, что иным...

Ты радости волшебная волна.
Безудержная,страстная, живая,

Врываясь в сердце словно исцеляешь...
Ты вдохновения очаг моим стихам

Ты принц избавленный от злого колдовства....
Невинным поцелуем девы юной.

Ты самый честный, добрый, милый, умный.
Ты самый страстный, самый верный для меня.

Ты заповедное сокровище мое,
Ниспосланная Господом награда.

Ты далеко.но все же где-то рядом.
И греет сердце мне радушие твое..

Неиссякаемый поток волшебных слов..
Простых для слуха сердцу...

Зачатый в утробе неведения, выношенный на руках самообмана,
в заблуждении, черпающий оправдание собственной жизни,
и согревающий эфемерную мысль мнимого превосходства,
лилия грудничковой мудрости, уже полная самолюбования,
стыдливо пробивающаяся сквозь мутную воду царственной лжи,
твоя истина, хранящая девственность от посторонних глаз это –

философ, боготворящий стены родного храма,
поэт, снимающий шляпу перед выпивкой, женщинами,
втягивающий в прокуренные лёгкие
бездомный...

Здесь, в этой комнате, на люстре, на столе,
На обветшалом и потрёпанном диване,
В сей непристойной и послушной темноте -
Вся жизнь моя на очень тонкой грани.

С тобой делюсь лишь только почерком души,
Но разгадать его тебе, увы, не в силах,
Не в силах так же мне... Но здесь, в глуши,
Всегда я слышал, что она просила.

Там, за окном — бардак и суета,
Твой силуэт пришёл оттуда и невинно -
Сама безоблачность, любовь и простота -
Витает в облаке назойливого дыма.

Я распустил бы все...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...

- Ах!
Я вам все равно не верю!
Сказала мадемуазель ему
А в глазах «Верю, верю!
Уговаривайте же меня Мишель!»
А он смотрел и таял
Златокудрый студиоз
Мгновения над ними дрожали
Роем золотистых ос
И все слова невинны
Исчезла суета
Они вдвоем застыли
В том веке навсегда

Пытаются в шоу невинное переделать,
Искусством называют наглость,
Разгул бесстыдства, порочность,
И «девок» нагих как-то оправдать?!

Они посмели святое место осквернить,
Храм Христа Спасителя, держат надпись
Ереси, пытаются весь свет перекричать!
Что Бога нет! Крест на груди чернеет,

Он перевёрнут и бездну призывает,
Прожжёт насквозь он души, начертан,
И въелся, тьму не отскребёшь, пожрёт
ДОБРОВОЛЬНЫХ ДЬЯВОЛИЦ, И ВРЯД

Смертью своей они умрут! Их не пугает...

Что может быть важнее печали и чище слёз,
бессмертнее смерти и ненадёжней дыханья в груди –
горсточка горечи на язычке кисти, скользнувшей
падающей звездой в недописанную картину
по живому сердцу.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь –
кружится часовой механизм, проверяя на прочность
вестибулярный узел. Кто умирающему мгновению
подарит вторую жизнь, подарит бессмертие,
как не тот неистовый нищий, расточительный на порок,
но жадный до невинного взгляда безумца.

В...