Полночный

Откройся мне
И разбужу тебя плачем священного леса.
Сыграй со мной
Симфонию нот золотых на плитах горного сна.
Вбирай мой покой,
Навеянный черной полночной пьесой.
Я знаю с тобой
Одно лишь слово, поднятое морем со дна –
Любовь.

Веди мою руку
По вечным пристанищам лунных колосьев.
Сжимай мое сердце,
Оно бьется в такт небесной сети дождя.
Я птицей совьюсь.
Я буду с тобой разбивать хрустальные звезды
Под ноги, ведущие
Тропами света, дорогами, что лежат
В наслаждение мира...

Твой стих, почти сердечный крик,
в моей душе родил волненье,
он в самое нутро проник
и вызвал бурю восхищенья!

Я рад ему! Сердечно рад!
Он - как маяк во тьме полночной!
Его слова мне говорят,
что ты мечтаешь. Это точно.

Горит душа твоя, горит...
Твой стих - к прекрасному стремленье.
Твоя душа - не сибарит,
всегда поет от вдохновенья.

Ирина, самый добрый друг,
на свете тёплых слов так много,
но ты порадовала слух
упоминанием о Боге!.

Господь - основа всех основ...

Летала бабочка ночная
Сирень цвела. Плыл аромат.
Играла флейта, замирая
Высокой нотой жизни. Над

Полночной линией прибоя,
Что вдалеке играл волной.
На покрывале из покоя
Лежал узор из звёзд с луной.

Слова чернильные, как стрелы,
Пронзили сердца тихий рай.
А на дворе был месяц май.
И нежный дух сирени белой.

Стрела застряла. Сердцу больно.
И яд растёкся по мечтам.
«Я не люблю тебя.
Адам».
Как неприлично стать вдруг вольной.

Влетела бабочка в окошко.
Как хороша ты...

Я молюсь в полночной тишине
Кельи жизни вечно одинокой.
Ноет в сердце рваной болью нерв,
Лунный свет в окно седым потоком.

Блики красок писаных икон
Утолить не могут жажду встречи.
Неприступен вновь Иерихон,
И не слышен новый глас Предтече.

Я молюсь за блудных сыновей,
И храню засушенную розу,
Что давно принёс мне суховей.
И коплю для встречи капли-слёзы.

В тиши полудрёмы
запутались ночи
в тенёта дневной беготни.
Чем дольше живём мы,
тем годы короче,
и тем бесконечнее дни.

Привычных бессонных
ночей вереницы –
минуты, недели, года –
скользят по наклонной,
и синие птицы
летят и летят в никуда.

Скрипим понемножку –
и нынче и прежде,
но, кажется, всё как у всех.
А там, за окошком –
чужие надежды
и чей-то заливистый смех.
Целуются пары
в полночном подъезде –
до одури, и про запас.

Не так уж мы стары –
на этом...

Я несказанно рад тому
Что был рождён неподалёку
От мест, где лоск дворцовых стен
В веках тускнеет понемногу

Где жили, в разные года
Те, кем гордимся мы поныне
Где разделяется Нева
Чтоб принимать суда морские

Места, в которых я рождён
Полны страдания и славы
Здесь, усыпальница царей
Великой и Святой державы

Фасады пожилых домов
Ещё хранят воспоминанья
Полночных, бомбовых атак
И улиц старые названья

Все, девятьсот, блокадных дней
В мечтах лелеял враг бездушный...

« Они взмыленных гнали коней»
По полночному звёздному своду.
Пена падала. Пар из ноздрей.
И безумная радость свободы.

Мимо плыли Иисусов кресты
И надежд голубиные стаи.
Они мчались в созвездье мечты,
Пока сон их, с зарёй, не растаял.

Звёздный мост лишь успеть бы промчать.
А за ним – необъятные дали.
И ещё – глупо - но… станцевать,
На мосту, вальс, «Забудем печали".

Кони мчатся. Храпят. Вот он – мост!
И ликуют сердца – мы успели!
Но, длиннющий желающих хвост.
Через миг...

Любовь и дружба.
Несовместимы эти два понятия,
когда между друзьями возникает вдруг симпатия.
Когда ты понимаешь что вы больше не друзья...
А был ли я с начала другом для тебя?
Ты хочешь отношений, хочешь больше чем друзья,
покоя не даёт тебе любовь твоя.

В ночи полночной ты мечтаешь обо мне,
в безумных, но приятных снах я прихожу к тебе.
Порою, ты не хочешь просыпаться,
в любви моей пусть даже и во сне,
ты хочешь хоть немного искупаться..
Ты знаешь я твоим не стану никогда,
от...

Мой милый друг!
утешь мои печали.
Я так грущу
в полночной тишине.
Чтоб осветились
меркнущие дали.
Хотя бы вспомни
вдруг ты обо мне.

Безлунна ночь,
и мне так одиноко.
Покрыли тучи
низко небосвод.
О, как бывает
жизнь порой жестока.
Непредсказуем
новый её ход.

Зажгу свечу.
Возьму гитару в руки.
И ей открою
я свою печаль.
Как беспощадны
ревностные муки.
Себя сегодня
от души мне жаль

Трепещет пламя
цветом жёлто-красным.
В окне забрезжил...

Когда-то он был царь и бог, теперь божок из груды пепла.
Но он творит любовь, но он оставил памяти печать янтарную на сердце молодой природы.
Он верен сам себе и оттого печалью скован, как будто тающей без влаги голландской плетью роз.
Он жертвует достатком и уютом, чтоб охватить бездонный океан полночной тьмы объятьем сироты, в котором дышит первозданная свеча зари певца. Легка строка, привычен строй, гулящий по змеиным закоулкам, огонь раздут беспечностью души, стремящейся на волю...