Полдень в апреле

Стучало лето шпилькой туфельки твоей,
Картинно выставив румянец белой коже
И жаркой ленью на разморенных прохожих
Стекало, но до первых снов и фонарей.

Смеясь, дышало лето пылью площадей
И на машинных тонированных забралах
Взлетало стаей белокрылых голубей,
А в полдень в эрмитажных отдыхало залах.

Припев:
.....Ах, лето, лето, лето – праздничный канкан
.....Моих нелепых и мальчишеских признаний,
.....Твоих улыбок, ярких платьев карнавал
.....То лето всё живёт в моих воспоминаньях...

Поцелуй меня в веки, поцелуй меня в брови,
Слез разверзнутся реки, плач по жертвенной крови.
Ты кричи, надрывайся, боль не сгладить мольбою,
Хрипотой задыхайся, в темноте надо мною.

Мне немного осталось, земля тело обнимет,
Душу грешную небо, в полдень завтрашний примет.
Посиди со мной рядом, мне ведь скоро в дорогу,
Понесут меня тихо от родного порога.

А душа бьется в стены, бьется в окна и двери,
Надо мною ты плачешь, и не веришь в потерю.
Скоро свечи погаснут, отгорят...

Шумит июнь своей листвой,
шумит без всякого значенья.
И облака над головой
спешат до точки назначенья.

И подражая облакам,
пух невесомый тополиный
вздымает взбалмошный канкан.
И день течёт беспечно-длинный.

Ах, как обманчиво всё тут,
где неизбежны перемены!
На тополь снега наметут
и не почувствует подмены.

Пушинки упорхнут гурьбой,
сорвутся яркие одежды,
И будет он стоять седой
под хмурым небом, без надежды.

Но он – не мы, к весне другой
вернётся свежесть первой пробы...

Я не знаю почему мое сердце холодно,как дождливый летний день,
Я не знаю почему в полдень не бросаю тень,
Я затравленный зверек,
Моей нежности не верь,
Прячу я лицо руками
И закрыла от всех дверь.

Тихозвонкими ручьями плачет небо по весне,
По неведомому другу-
Тихо плачу по тебе.

И блестит окно умыто
Пахнет свежею травой
Обжигает лучом сердце
Холодит его росой

Все-таки окно открою,
Распахну я настежь дверь
В жилах пробегут украдкой трели птицы синеверь.

Сквозняком ко мне...

И черная дама порхает по нашим страницам,
То в полночь, то в полдень, как хочется ей воплотиться,
Да только не может, цепляя других и пророча,
Морена устало над жизнью прекрасной хохочет.

То в музыке дикой увидит она просветленье,
То слышит за окнами чье-то усталое пенье,
И кажется ей, что могла бы она задержаться,
Там, в мире поэтов, услышат, и пусть же боятся.

Явилась ко мне – закрываю все окна и двери.
И в горестном сне снова Велесу дерзко поверю,
- О, где моя Жива, лютует и...

Ты забудешь, как плачет гранит,
И как дышат туманом шпили..
И твой голос не прозвенит
В переулках. где мы бродили.

Не запахнут клены дождем
И затихнет шарманка ветра..
Мы уже под нее не споем
Серенаду лунному свету.

Никогда горбуны - мосты
Не поднимут нас ввысь над рекою.
Ты забудешь, как были чисты
Фонари в безмятежном покое.



-----------------------------------------------------------


Не проскользнуть бликом по сырой штукатурке.
Не улизнуть в форточку...

"Мы други летали по бурным морям,
От родины милой летали далеко,
На суше, на море мы бились жестоко,
И море, и суша покорствует нам!
О други, как сердце у смелых кипело,
Когда мы, содвинув стеной корабли,
Как птицы неслися станицей веселой,
Вкруг пажитей тучных Сиканской земли!...
А дева русская Геральда презирает."


Перевод,  К. Н. Батюшков. 
Сочинения том 1, СПБ 1887, ст 238.


Ну братва, на яхте "без преграды"
Чусовой просторы рассекают,
        Как в мультфильме,
Натянули...

Солнце, режет лучами тучи
Пробивая теплу дорогу
Солнце, ищет глазами город
Обращённый, церквами к Богу

Солнцу, так наверху одиноко
И об этом, ни кто не знает
Даже ветер, владыка моря
До него никогда не взлетает

Солнцу, нравится отражаться
В куполах большого собора
Солнцу, нравится разливаться
По двору, возле вашего дома

Ранним утром, и ровно в полдень
Даже вечером, до заката
Солнце, нежит нас своим светом
И теплом, но, увы, без возврата

Мы живём, не много, не мало
Мы...

Ворона, каркнув «кар» призывно,
Включила суету в движение дня.
Вот птичек стайка «фыр» игриво,
Впорхнула, весело волну неся.

Вороны «кар» их не пугает,
А человек доверьем обветшал.
Лишь трав шуршанье затихает,
Суровость жизни пьёт вина бокал.

На суете примчался полдень.
От смога посерели тополя.
Жизнь в городе бежит, хлопочет
И мысль уже спешит к закату дня.

День прожит. Краски он сливает
В закат багровый, всполохом горя.
В шаль ночи звёзды замерцают.
Утихнет всё...

Ястребинка средь мраморных плит
в небо синее нежно глядит.

Здесь, в ущелии, солнце печёт,
и родник пересохший течёт.

Тихо падает струйка воды,
орошая траву и цветы.

Там, где ковшик хрустален и чист,
изумрудный глядит стрелолист.

Здесь – пристанище верное фей,
здесь давно не бывало людей.

Только мерное жужжание пчёл,
для которых цветки, словно стол.

Собирают утробой нектар,
тихо клонится золотом шар.

Распрямился, хозяйка-пчела
уж к другому столу перешла.

По утрам...