Полагает род людской

Сколько буйных разбито голов
И сердец, полагаю, не меньше
В вечных схватках за честь и любовь,
За дурманящих разум женщин.
Страсти напрочь в наш век откипели,
Нож - и тот не ношу на Ивана.
Век назад я б стрелял на дуэли,
Ныне - с милой сижу на диване.

Я себя полагал неудачником
И апрель называл разлучником.
Ты ж меня, жалея как мальчика,
В путь далекий взяла попутчиком.

Я твои оправдаю надежды,
На себя взвалю всю поклажу.
Будет сыро, сухой дам одежды,
Если ветрено – волос приглажу.
Отыщу без ухабин дорогу,
Заслоню от зверя в лесу.
Станет трудно, приду на подмогу,
Если боль – на руках понесу.
От грозы ночью спрячу в укрытие,
Буду сны и покой сторожить.
Скажешь «тесно» - уйду в общежитие,
Средь людей в одиночестве жить...

Кошмар, как будто революция!
В субботу будет экзекуция...
Володинскую философию
Пытаюсь сдать как в катастрофе я!

Нет у меня билетов даже,
В субботу кто-нибудь покажет...
Однако не переживаю -
Из книжки шпоры вырезаю!

Надену шмотки с карманами,
Да что там? "Не Москва ль за нами?"
Я так боюсь вас, братаны -
Шпаргалок полные штаны!

Володин! Можешь быть свободен!
Ведь философия не в моде!!!
Есть у меня свои теории
По поводу земной истории...

Сама себе авторитет!
Мы...

Я преклоняюсь перед обезьяной.
Она венец творения природы.
Она по воскресеньям чистит зубы
И груши палкой с дерева сбивает.

Я восхищаюсь этой обезьяной,
Она вполне достойна восхищенья -
Она давно уже без затруднений
На задних лапах ходит без опоры.

Она умеет даже шить одежду,
И пусть вся шерсть с нее еще не слезла,
Зато вполне разумные созвучья
Она движением гортани производит.

Я прославляю чудо-обезьяну,
Ведь у нее ума палата -
Она себе нору из силиката
На посрамление...

Мы в БОГА верим и не верим
И толкований лабиринт
Заблудших троп не знает меры,
И полагаясь на инстинкт,
Мы жнём плоды непониманья,
Плоды беспечности сердец,
И в тупиках существованья
Мы ищем призрачный ларец.
И сжат в кулак реакционный
Зверинный принцип - " кто кого "
И непроглядность штор оконных
Неволит мир, огня лишённый,
Поработив сердца его.
Но лишь раскрытая ладонь
Принять способна воздаянья,
И этот дар БОГОВ - ОГОНЬ !!!
Примите блага прикасанья.
Огонь в любви, огонь в...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Тысячелетия минули
С момента, якобы, любви,
Возникшей при недоразумении,
Контакта рас, совокупления,
Вне осознания, - внемли
Последствиям, и, в рассуждении,
Противоречия найди,
Этноветвей Перворождения,
Исследуй страсти продолжения
На историческом пути,
Во имя Расы Возрождения,
Суперэтнической Любви…

Чрез аналогию семьи
Своей, вы сможете, проникнуть
В генетику развилок ветвей,
Тайну, - в сам репер снизойти,
К амбре исчезнувших соцветий,
В запах цветков их многолетних,
Всей...

Вьется снег вокруг да около…
Где-то конница процокала…
Тихо вечер надвигается,
Все идет, как полагается.

Кружится карусель зимы,
А с нею мы, а с нею мы.
Кружится карусель зимы,
А с нею мы, а с нею мы.

Всюду девушки прохожие
На снегурочек похожие.
Всюду парочки влюбленные,
Первым снегом убеленные.

Кружится карусель зимы,
А с нею мы, а с нею мы.
Кружится карусель зимы,
А с нею мы, а с нею мы.

Каждый день порошей белою
Мы с тобой прогулку делаем.
И не радуюсь пороше я
Без...

Я хотел бы войти в тебя весь,
Погрузиться как в теплую ванну,
Я хотел бы до корки прочесть
Всю тебя как -то, поздно иль рано.

Я хотел на мир посмотреть
Хоть однажды твоими глазами
И входить и читать тебя впредь:
Не люблю полагаться на память.

Но хотел бы я чтобы и ты
Раствориться во мне размечталась
И надежды мои и мечты,
Как волшебную книгу читала.

Я хотел бы чтоб именно так
Мы любили с тобою друг друга
И сердца наши бились чтоб в такт,
Прижимаясь друг к другу упруго

В тоскливый вечер, полный мрака,
На древнем каменном столбе,
Сидел философ Вурдалака
И думал о своей судьбе.

Как Диоген - античный хиппи,
Непретязателен он был,
Умел кричать страшнее выпи,
И спорщиком изрядным слыл.

Его приятель, старый леший,
Ушёл с кикиморой в кусты.
Болота, пустоши и плеши,
И ни одной живой души.

Но вот, как будто бы случайно,
Девчонка в чащу забрела.
Ну и как будто бы случайно,
Судьба обоих их свела.

Пришли для встречи этой сроки,
Судьба перевернула...