Покров пресвятой богородицы

Ведёшь иголкой по душе,
Но мне совсем не больно.
Не чувствую я ран уже,
И не дышу любовью.
Я буду вечно, вечно ждать
Того кто не приходит,
И в своём сердце признавать
Сюжет простых мелодий.
Ты пробуешь понять меня?
Принять мои капризы?
Но всё же не боясь огня,
Ты обожжёшь ресницы.
И словно белый мотылёк
К огню всё подлетаешь,
Но я закрыта на замок,
И это всё ты знаешь!
Рисуешь буквы на стекле,
Что пропадут внезапно…
Но я не побегу к тебе
В словах моих лишь завтра.
И цепью...

поседели волосы раньше времени.
раньше времени до весны.
стёрлись буквы в забытом имени,
и другие мне не даны.
где то прошлое основательно
потрудилось, стирая боль.
всё, что было мне так желательно,
превратилось в беззвучный ноль.
и не важно, с каким созвездием,
продолжать этот вечный бой.
всех достигнет своё возмездие,
увлечённых своей игрой.
закоулками, перекрёстками
так устала блуждать до сна,
а вокруг всё покрыто блёстками,
мишурой.... где моя весна?
где всё...

Всё стало далёкой сказкой,
Но помнишь, в пальцах когда-то
Мы теребили маски
И надевали обратно.
Но помнишь, как душу кололи
Немые и дерзкие знаки.
Как мы примиряли роли
В чужой и холодной кровати?

Как с неба падали звёзды,
Желанья не сбывались…
Ты помнишь как несерьёзно
Тогда мы с тобой прощались?
И как превращалось лето
В живые, холодные капли.
Мы создавали запреты
И осенью листья пахли.

Потом оголялись ветви,
Покрывшись белою краской.
Мы были, тепло одеты,
Но чаще...

Сидел в окне ночного дома
Лишь тихо плечи отпустив
Зимой невинная истома
Твой облик старый начертив

Холодный ветер воет в спину
И боль терзает мысль твою:
- Я не уйду я не покину
Победу одержу в бою.

Ведь это странное сражение
Я наблюдала в вещем сне
Лица того отображение
Мерцалось светом на стекле

Я помню взгляд, о боже взгляд
Он говорил мне о презренье
А боль сильна, как будто ад
И смерть годилась для сравненья

Он замер в пустоте и лгал
Что где-то есть еще надежда
Что...

Вино любви и позабытая вечеря!
Как неба вещий и таинственный покров.
Для тех, кто стоек был и в истине, и в вере,
Сегодня на столе - Христова Кровь.
Она любые прегрешенья очищает,
Она возводит дух по горним этажам,
Экстазом сердца героическим вещает,
Идет как путник по наточенным ножам.
Ее прими и осуши неторопливо,
Глотком надежды, благодарности за все.
Во поле русском колосится снова нива.
И за кордоны улетает воронье.

Когда погас последний луч зари вечерней,
Покровом звездным тайн полна, укрыла землю ночь.
В пещере храмовой от мира отрешенный
Сидел послушник, в грезы погружен,
Себя участником видений ощущая.
Там он был раб, и для него
Был ярок день. Пекло нещадно солнце,
Округу терпким зноем наполняя.
На солнцепеке раб трудился,
Свою молитву к Небу обращая:

«Прости, Превышний, ни о чем я не прошу
И участи иной желать не смею.
Кто может знать, каких путей похмелье,
Положишь Ты испить на...

Летит звезда, в ночи сверкая,
За нею шлейф из серебра.
Я по нему тебя узнаю.
И силы космоса собрав,

Рассыплюсь в бриллианты слов,
Проникнув в глубь души вселенной.
А ты вдруг сбросишь свой покров,
Любовью вспыхнув незабвенной.

Сердца забьются в унисон,
Вдвоём мы полетим сгорая.
И будем согревать теплом
Других, себя не забывая.

Сергей Прилуцкий, 02.05.2012, Алатырь

1
На день другой, по околодку,
весть разнеслась…, где кто о чём…,
но обвиняли ( больше ) водку,
чрез пьянку похорон ( Во всём! )…,
Дубровского, где люди были,
кто напились и учинили…
и дом зажгли, как сброд раззяв,
в неосторожности забав…
Ну, а другие обвиняли
( столь подгулявших ) приказных,
кто, в суматохе, «Прав честных»
( ведь новоселье отмечали… ),
не лучше были местных лиц,
дворовых, то есть, единиц…
2
Но кое-кто, в своих догадках,
об истине твердили вслух,
и ужас...

Возможно, мы разные птицы, но крыльев размах – не критерий…
Соловушка пеньем гордится, павлин – экзотичностью перьев,
Стервятник парит над горами, гагарка вцепилась в анчоус,
Полёт – субъективный параметр, и мудрость – не только учёность…

Сорока бесспорно воровка, кукушка до свинства ленива,
И пингвин в утёсах неловкий, зато, как ныряет красиво…
Быть чайкой – стонать перед бурей, быть белой вороной – тоскливо,
Для тех, кто мигрант по натуре на юге приятнее климат.

Огромному страусу...

Приснился сон, как я один
На гребне волн ловлю сардин.
Плывёт дельфин, летит баклан,
По морю стелется туман.

Смотрю русалка. Чешуёй
Покрыт её хвост золотой.
Я, бросив всё, нырнул за ней,
Сказал ей: будь женой моей.

Среди кораллов в неглиже
Ныряли долго эМ и Же.
Вдруг я проснулся. Боже мой!
Моя русалка спит со мной!

Сергей Прилуцкий, 12.05.2012