Покров пресвятой богородицы

Яков Есепкин

На смерть Цины

Триптихи и трилистники


I

Хоть бы скорбь нам простят -- не хотели скорбеть
Мы, Господе, в алтарь Твой затиснулись краем,
Смерды ж бросили всех по карьерам гибеть,
Звоны святны пия, без свечей угараем.

Нищи мы во миру, царевати сейчас
Нам нельзя и сойти невозможно до сроку,
Вот и празднуем днесь, коемуждо свой час,
От пеяний жалких много ль странникам проку.

Змеи тронно вползли в богоимны сердца,
В пухе цветном персты, буде трачены лики,
И...

Всё помечено кодом сатаны,
ничего не осталось от страны.
Прискакали половцы,
где вы, добры молодцы?
Всё помечено меткой сатаны…
Льётся кровушка невинная,
где Дон.
Это, детушки, пришёл Армагеддон!
Матерь Мира не услышана страной.
И гремит вокруг последний бой!
Зверь из преисподней вышел сам,
кровь течёт людская по усам.
И решил собрать своё зверьё.
Это, дети, племя не Моё!
Богородица не узнана толпой.
Что творите, нелюди, с Землёй?
Грянет Гром Небес! И тьма падёт...

В полдень -
За ближним холмом,
Кто - то кричал еще слезно,
Голос звенел бубенцом
Болью расколотым.
Поздно
Стало просить тишины
У Богородицы сонной,
Жившей в щербинах доски,
Тронутой тленом иконной...

В полдень -
Откроют сундук,
Смертные вынут рубахи
Кипенно - белые.
Рук
Стебли увядшие,
В страхе
Снова сплетут в узелок,
Словно в минуту венчанья
Не позабытого и
Мир записав в поминанье,
Станут себя утешать
Робкие,
Не улыбаясь,
Твердо теперь обещать
Всретиться в небе...

Я еду и еду,
А дальше недолго иду
По листьям и снегу,
К забытому Богом пруду,
К калитке у дома,
К нетронутой глади листа.
Глядит незнакомо
Заброшенный храм без креста.
Забита калитка,
Заброшено чьё-то жильё.
Душа, как улитка
Свернулась,
Простите её.
Присохла смородина,
Ей ягод уже не качать.
Отечество... Родина...
Но боль не даёт докричать.
Не злые метели,
Которым конца не видать,
Мы – рушить умели
Потом на руинах рыдать.
На кладбище местном
Среди тишины и ветвей
Здесь...

Аз, Господе, реку со черных домовин,
Гробов нощных, иным достались благокрасны,
Эти агнцы не ждут-заждались окарин,
Им и трубы Твое, и псалмы немогласны.

Все склоняется тать над испрахшей сумой,
Иль неможно доднесь и любови низринуть
Бледных перстов жалких, в юродие немой
Удушавших царей, сребро юдам откинуть.

Были перси белы у безмужних невест,
А теперь и уста до костей пробелели,
Оглянися, Отец, нету ныне окрест
Ни живых, ни мертвых, посвященных во Лели.

Ах, над нами зажгли...

К той Любви, что сильнее смерти,
/Дай мне руку, закрой глаза/
Мы летим в золотой карете,
Сквозь пространство и времена.
Наши лица покрыты воском,
Мы застыли на сто веков.
Я Нарцисс твой, Нарцисс Саронский
Беатриче – мой вечный зов.
Наши губы хранят молчанье,
Наши пальцы сплелись в замок.
Суламита - святая тайна,
Я пастух твой, пришедший в срок.
Мы не слышим ни флейт, ни скрипок,
Ни архангельских белых труб.
Мы вкусили такой напиток
От которого всё вокруг
Исчезает, как наваждение...

Ты отражаешься во мне, как Лотос отражается в воде…
Прозрачны воды Нила – Изида и Осирис…
Кровавый Иордан –
Иешуа – Мария… - не изменилась сцена мира,
Всё тот же царствует коварный план.
Наш Сириус – Отец, окутай нас в индиго!..

Я припаду в ночи к Твоим светящимся листам,
Не проронив ни слова… я пью огонь из уст Твоих,
И серебром волос дышу, как лунною дорогой,
И мерным ритмом сердца Твоего
Я медленно преображаюсь, воскресаю,
Убитый миром - Умерший для мира.
Свершилось… мы Одно...

Разверните мне небо пошире!
Разгоните туман облаков!
Я мечтаю о солнечном мире,
где не будет на мне кандалов,
где земные угаснут желанья,
уступая дорогу мечтам,
где тяжёлой монетой страданья
не придётся платить по счетам,
где, раскинувши в стороны руки,
Иисус в поднебесье парит,
и, взирая на крестные муки,
Богородица плачет навзрыд!..

Я надеюсь, что Пётр суровый,
золотыми ключами звеня,
тихо молвит заветное слово
«проходи»
и пропустит меня!

Ах, какие удивительные ночи
И в июле не дождались мы таких!
По шуршащим листьям цокая, проскочат
Каблучки от туфелек твоих.

Все пышнее золоченые наряды,
В алых днях погожих сентября .
Снова летние на женщине наряды-
Лето бабьим называется не зря.

Пусть погожих дней недолгие прогнозы,
От дождя к дождю прозрачен небосвод.
На столе в высокой вазе, рдея розы
Добавляю цвет в осенний хоровод.

Осень доброй Богородицей привета,
День заветный двадцать первый сентября.
И в подарок...

Боже, а Тебя ведь еще никто и не разгадал…
и даже «Лунная соната» ключа к Тебе не подобрала,
так сокровенна и не подкупна сущность Твоя – чистейшего серебра.
Но Созвездие Лебедя отразилось в прозрачности глаз голубых,
в незапятнанной синеве их свечение затаив для видящих сердцем.

Только помню я, как во сне Богородица Рослая по Небесам плыла,
очи долу свои опустив и простив… это было в самом начале пути.

Ты нужна мне как Новая Жизнь,
как утро загадочной Кассиопеи, нескончаемый...