Поклониться

Зашелестел камыш в затоне
Пескарь играет на мели
Лягушки в лилиях на троне
Квакную песню завели

Паук сплетает паутину
Круг серебра меж тростника
Клин журавлей летит в долину
За ним вдогонку облака

Трель соловьиная в полесье
Им барабанит дятел в такт
Орел поднялся в поднебесье
Сурово всматриваясь в тракт

Колышут ветками березы
Земле родной поклоны шлют
И даже в лютые морозы
Выносят стойко свой приют

Вот эра новая пришла, и что то людям принесла.
Этрусски пали -Рим пропал, черед язычников настал.
Те приняли Благую весть, но поняли как не Бог весть.
Сначала щеки подставляли, потом наверное устали.
Другим велели подставлять, кому? -язычникам опять.
Ведь "бить язычника не грех, святое дело, и успех!"
И что те в быте применяли, то христиане отвергали!
Этруссков(Римские) бани все сломали!, за баню иногда сжигали!
"Не мыться, значит плоть мертвить(), и духом бренность победить...

Стоял солдат на площади вокзальной
футляр от скрипки бережно держал
Смеялись беспризорники нахально
Он инструмент достал и заиграл

В застиранной линялой гимнастерке,
С нашивками ранений на груди,
Играл скрипач пронзительно и горько,
И слушателям души бередил...

А струны пели обжигая болью,
То бесшабашно звали в небеса...
Сидел босой мальчишка беспризорник
На скрипача смотрел во все глаза,

Он то смеялся искренне и звонко,
То грязной кепкой смахивал слезу,
Он с...

Чувством любви понарошку,
Черствость сердец перевяжем.
Бренный реал понемножку
Стал виртуальным пейзажем.

Мозг поглощает цитаты,
Но поклоняется сказке.
Вместе с реалом изъяты,
Плавятся лица на маски.

Стихо исчезнет в планшете,
Строки опутав хореем:
Жизнь загрузив в интернете,
Тихо душою хиреем.

Третья часть

А тут голос вновь с небес...
Ты чего сын в очередь опять здесь влез???
В храм ты милый не ходи...
К дарам волхвов не подходи.
Инфекции там лишь подхватишь...
Сколь на лекарства деньжат потратишь.
Ты ступай родной домой...
Вижу сын ты не больной.
Сколь километров отмахал...
Полтары недели во рту крошки не держал,
А выглядишь молодцом...
Так будь же ты здесь мудрецом!
Ступай домой вновь по прямой...
Да! Дорогой подумай головой.
Как дома к дарам преклониться
И без...

По старшинству досталось царство,
лишь только умер Александр.
Принял династии, наследство,
«самодержавец», Николай.

В день коронации, по старинке,
в первопрестольной град – Москве,
сгрудились люди на Ходынке,
случилась драка в духоте.

В столпотворенье, как в удавке,
от криков, стонов, гул стоял.
Оцепенев от дикой давки,
народ покойников топтал.

На смерть, убийственным потоком,
навстречу собственной судьбе,
неумолимо-злобным роком,
несло Россию в круговерть...

Опускается солнечный луч,
вбирая по пути Земли цветенье.
И выбираясь из постели туч,
касается Земли он, без смущенья!

Он ласково ей шепчет: «Ну, проснись,
тебя согрею нежно я дыханьем.
Ко мне, родная, повернись,
звезд, осторожно, сбрось мерцанье.

Ночь уж прошла, встречай рассвет,
почувствуй трепетность касанья.
Любви дороже в мире нет,
прими её очарованье».

Вернулись звезды молча в ночь,
и тает нежное сиянье.
Мгла чернобуркой мчится прочь,
росой умывши...

Сотня лет стучатся деду,
Поздравляют все Ахмеда.
Целый город на поклоне,
Торжество в своем районе.

Освещают в Новостях,
Сорок внучек на сносях.
Пятьдесят еще пророчат,
Сотня сыновей и дочек.

Во семейство,караул!
Тесным стал родной аул.
Расширяет поселение,
Аномальное явление.

Молодец старик Ахмед!
Правда, есть один момент;
Уточнить на СМИ забыли,-
Двадцать жен его простили...

P.S. Бабам нашим невдомек,
Увлекательный Восток...

Не отмечен я знаком Триглава,
Обращён не ко мне его взор.
Не ищу потому власть и славу,
И войны не творю я раззор.

Под Перуновым знаком ходили,
Мои предки в седой старине.
Поклоняясь Богов древних силе,
Веры свет той оставили мне.

Сила вольного духа в том свете,
Непокорность славянских племён.
Доблесть их и служение чести,
И мотив тех далёких времён.

И когда станет в жизни мне плохо,
И тоска сожмёт душу мою.
Я в узор слов из нашей эпохи,
Мысль одев, на мотив тот спою.

И...

Тает солнце, как кубик льда на ладони,
по февральской дороге летит белый звон;
ветер в колокол бьёт, камнем падая в поле,
и к проспектам холодным спеша на поклон.
Тишина оглушительна, тьма – ей созвучна,
словно ветви поддело обломком струны;
ветер кистью взмахнёт, разнесёт слепой случай
по развилкам игральные кости зимы.
Тает солнце, и тают слова в одночасье,
на скупых занавесках – следы от когтей,
это ночь скользит в дом, будто нож по запястью,
прикрывая ресницы глухих фонарей.
И...