Поэзия знак

В капле воды — Вечность,
Реки текут — в море.
Бит миром за — беспечность,
И сам с собой — в ссоре.

В жизни поверю — нужность,
Трудно когда — не так.
Там где пути — окружность,
Лишний — обгона знак.

В миг когда душ — робость,
Вдруг перейдёт — в трусость.
Жди — принесёт подлость,
Душ этих — чувств узкость.

Миром граница — стёрта,
Между добром и злом.
К Богу идущих — в чёрта,
Вдруг превратит путём.

В капле воды — Вечность,
Реки текут — в море.
Люди толпы — серость,
И я не...

Ничего хорошего, ничего плохого,
Ничего приметного, так себе — пустяк.
И не стоит тратить, на такое слово,
Это слово сказано, будет просто так.

В неопределённости, плешью непроявленность,
Там ничто не вырастит и не даст плода.
Лишь одна эмоция, там бывает — вялость,
Сквозь неё дорога — только в никуда.

Никогда не знаешь, чего ждать от серости,
Она может сделаться и добром, и злом.
Даже если ум в ней есть, ей не хватит смелости,
Быть определённостью — хоть чуть-чуть, хоть в чём...

Последняя строка,
Истории моей.
Как дуло у виска,
Метала холод в ней.

Неровная — простите,
Мне лень её писать.
Устал я от событий,
И хочется мне спать.

Шаг сделать за Предел,
Покинув жизни берег.
Уйти в мир где нет тел,
И нет вещей и денег.

Устал и препинаний,
Пренебрегаю знаком.
У мира много граней,
Меж светом и меж мраком.

Последняя строка,
Потяжелели веки.
Идея глубока,
А я обычный — мелкий...
Марковцев Ю.

Всё не то — бессмысленно и глупо,
Букв букашки в слов сползутся рой.
Моих мыслей — крови моей группа,
У нас разные и я для вас чужой.

Я не знаю, как так получилось,
Мыслью к вам в Реальность как попал.
Анти — я вам, знак для вас мой «минус»,
Живя с вами, вами я не стал.

Помню мыслей хаос и их гул,
Дверь и свет, и песню-зов в тумане.
То ли умер я, а то ль уснул,
И Земную жизнь, сплю в теле с вами.

В теле, что само росло, старея,
Я на это не могу влиять.
В теле этом, много так...

Не стучи ни в двери, ни в окно,
В этом доме ты чужой давно.
Здесь живут давно другие люди,
И никто, тебе в нём рад не будет.

Не тебе, его окно маяк,
Путеводный, возвращенья знак.
Не тебя, зовёт его уют,
Не тебя, там знают, любят, ждут.

Дом не предал, прОдан был он сам,
И теперь, другие живут там.
И другие песни там и сказки,
И другой, там правит по хозяйски.

И не стой под окнами в тиши,
Не трави зазря своей души.
Не войти два раза в ту же реку,
Не вернуть, былого человеку...

Нас предавали в темя,
Нам стреляли в спину,
Нам улыбались висельники,
Мы улыбались гильотинам.
Нас забрасывали камнями…
У нас просили прощения.
И мы бросали камни…
Учились просить прощения...
Так львы становились ягнятами.

Кто ты, алая кровь, если и жизнь, и смерть - всего лишь время года...?
Если всё в этом мире лишь декорации, обрушившиеся на тебя?!

Жизнь - это иллюзия сердцебиения?

Никто и никогда не узнает друг друга в лицо.
Когда-то мы придумали условный знак для этого...

Вполголоса читали в бледной комнате,
ВполЛогоса читали, как молитву,
У линии судьбы немой, не мой
Открыт словарь, но буквы в нем забыты.
РукИ простор над ветошью имён...
Мой друг уставший, вдох ты или выдох?
Жизнь утверждений днесь, ты в ней несешь
Ритм, яркий запах, сердцем не забытый.
Блажен сезон сошествия во цвет,
И двери мечены... и Моисей вернулся.
И в сумерки переоделась тень,
И весть вошла, и кто-то обернулся.
О, посмотри как он похож на нас!
Он молвит жизнь уверенно...

В белой обложке книга февральского сна.
Падает под ноги лист смятый, последний...
Там, где увидишь во всем ты тени и пепел,
Шепот и шелест выберет снова тебя.
Можно отречься от букв в тишине высоты
И написать о прошедшем терновую строчку,
Слышать таинственный знак шелковой красоты,
Тот, что и нас и молчание пишет построчно.
О, невесомая... нежная жажда моя,
В листьях вчерашних сними с меня эту корону!
Мне из ладоней достань эти гвозди из льда,
Выпей стихи и отдай меня белому слову...

Вновь птицы певчие поют по вечерам
И голос их, от боли неземной,
Становится евангелием цветов,
Становится омоновеньем ран,
Стоящих насмерть на восторге слова
Такого звучного, что глохнет тишина!
Чей герб - покой, луна и седина...
Чьи тени у разрушенной колонны
Слагаются под вечер в имена.
И вновь слова темны, а сны прохладны,
И вновь пространство не имеет глаз.
И вновь приходят, отовсюду - стихи,
Которые из бренности ты спас.
Рассаживаются, в литеры смотря,
И пеленают в лист свои...

Я был даром твоим,
Переводом с души на перо.
Спал ли я в эту ночь,
Был ли крестик заговоренным?
Ты случилась со мной
Песней бархата, негою губ,
Красной мельницей
В платье отчаянно чёрном.
Я искал тебя в днях,
Обошел тайны правды и лжи,
Только чтоб посмотреть
В глаза твоей тайне!
Как хозяин листал
Рассветы, закаты и сны,
Где молчал экслибрис
Но шептало мне имя дыханье.

Я люблю тебя, слышишь?!
Это мой эпилог.
Полноправная флегма
Звать звезду, спать устами...
И библейскою...