Поэзия улыбки

Нас всех, с рождения до смерти,
ведут, уводят, вновь зовут,
и говорят, что нам лишь верьте,
мы вам за всё, всегда ответим,
и будет каждому – свой Суд.
Живут они в душе и теле,
и конфликтуют каждый раз.
Эх, расскажу я вам сейчас,
что видел сам, на самом деле.
Тот, с крылышками, красавец,
что всех готовит под венец,
Он очень правильный такой,
всегда по-честному со мной,
Он, сам правдив и правде учит,
пожалуй, он меня замучил,
своей моралью, каждый день,
как самому ему не лень...

А Вечность - что она?
Мгновение... струна...
Улыбка... волчий вой...
И небо надо мной...
Струна не вечна, коль молчит,
несущий звуки входит в вечность.
А волк повыл, и перестал,
погиб от выстрела стрельцов.

О, небо, лишь в тебе одном зияет вечности закон.
мы слышим звон,
один лишь звон………
Остынь, звонарь, иди проспись, довольно колебать пространства вечность.

Ты осознай в себе, что есть душа,
твоя душа, ты чувствуешь её,
иль не готов ещё ты для такого чувства...

За прилавком лампочки мигают ярко,
И блестят разноцветные звезды на елках,
А под ними не тронуты – куча подарков;
Куклы, медведи и зайцы на полках…

Хлопьями падает снег с высоты,
Улица светится праздником скорым,
На лицах улыбки цветут, как цветы,
Море восторга, и хохота горы….

А рядом с прилавком мальчик стоит,
В ручки замерзшие дышит так робко…
Свет от прилавка мерцает, горит,
Весело смотрит медведь из коробки…

Тонко пальтишко на нем и стары сапоги,
Шапка дырявая на бок...

Кто ты? Ангел или демон?
Кто ты? Солнца свет иль тень?
Кто ты? Дьявол с божьим телом?
Кто ты? Ночь ты или день?


Кто ты? Боль ты или счастье?
Кто ты? Крылья распрямив,
Ты приносишь мрачное ненастье,
В людях все плохое разбудив?


Кто ты? Мефистофель? Воланд?
Кто ты? Полуночный бред?
Абадонна? Просто черный ворон?
Ты добро приносишь или вред?

Твои крылья чисты и белы,
Но глаза твои ночи черней.
Ты паришь в антрацитовом небе,
Льда улыбка твоя холодней.

Кто же ты? Игра...

Удар.
Все затопило светом,
На ухо что-то шепчет дождь.
Удар.
Окно открыто сильным ветром,
Мелькнуло что-то в потолок...
Удар...

За каплей капля
Тонкой лентой ползут к ногам
Быстрей, сильней.
И вот уже лица касаясь,
Напоминают шум морей.
Удар.

Нежнейший шелк становится медузой,
Скользит в пучине тихих вод,
И четки, будто бы жемчуги,
Мелькают мимо взора...
Движенья медленны и нежны.
Гармония меж телом и душой.
Ресницы пропускают свет небрежный,
Танцует словно он живой...

В доме, что на холмах, там где
ставен касается ветер,
и, шурша, опадает и тихнет,
чей-то мимолетный взгляд и будто
вдруг открылось нечто, бывшее закрытым,
словно ты был слеп и вот он – свет,
словно пустота твоих рук имеет смысл,
больший, словно…

В доме, что на холмах, там где
ветер, пробегая по черепице, уснул в трубе,
чей-то смутный образ возник и пропал
Как забытая музыка, что приходит
в минуты покоя и высшего счастья
Как улыбка, когда ты вот-вот улыбнешься,
появляющаяся в...

Итак, началось, она входит.
Уже сломалась, когда сломалась?
Улыбки, насмешки, все мимо
Или насквозь? Ей даже не показалось.
А потом – вот тебе, забери!
Вот тебе не забор, нет, ты не с нами.
Стенка раз, стенка два, стенка три.
Всем приятно строить стенки словами.
Все решили, что так занимательно,
Забавно, мять, искажать ее вечное имя.
Между строк оно, между + и = любовь.
И ему хоть бы что, оно все равно между ними.
Все вокруг нее и насквозь из,
С головой в, навсегда вне,
Никогда не...

Когда на небе тучей свод,
В душе тоска, на сердце вьюга,
И за окном дождь сильный льет,
И рядом нет со мною друга,
Я выхожу из дома в дождь.
Иду, все больше намокая.
Меня пронизывает дрожь,
А мимо движутся трамваи.
Я вслед смотрю им. Как и я,
Дождем промочены до нитки,
Два пса сидят, за мной следя,
Ни им, ни мне не до улыбки.
Они бродяги, у меня есть дом,
Но разница меж нами не большая,
Коль вместе мы под проливным дождем.
А мимо движутся трамваи.

Свеча горит,
улыбка до ушей,
начальный грех не знает
как быть дальше,
опять грешить?
Потом жалеть?
И душу обметать свою
от фальши.

Жирной мысли тонкий стержень очень сложный по значению,
если он премного гибкий, мысль слетит на удивление,
если ж жёсткий, как иголка, их соседство просто мука,
и тогда не будет толку, мысль умрёт совсем без звука,
ну, а, если, в меру гибкий, осторожный, как в балете,
плодотворно и с улыбкой, мысль родит стихи поэту!