Поэзия о любви

Весна, весна, какая ты по счёту?
Весна - надежды, светлые мечты.
Весной они высокого полёта.
Весна пора любви и красоты.

Так нежно зеленеют акварелью
согретые на солнце островки
и жёлтый цвет, спешащего Апреля
рассыпался, как золота мазки.

А синий тон небесного простора
переполняет воздухом пейзаж
и сердца стук, с весенним перебоем,
и я в картине - главный персонаж.

Дальше - больше, дальше - хуже.
Мы не вместе. Мы не знаем,
Кто кому зачем не нужен
И зачем себя терзаем.

Постоянно мы теряем
Или разум, или совесть,
Бесконечно повторяем
О любви слова, как новость.

Ждём мы следующей встречи,
Чтоб сомкнуться вновь устами,
Чтоб морально искалечить,
Но немножко, но местами...

Вулкан Любви наш, извергая пепел,
Суть заметает, Громовержец, драм,
Чтобы забыть, как был великолепен, *

* *

Вулкан Любви наш, извергая пепел,
Суть заметает, Громовержец, драм,
Чтобы забыть, как был великолепен,
И выбросил, из кратера, на ветер,
Весь дух любви, как юноша дурман…
Он понимал, при жизни, - смертен,
Как все, потухнет, лучше – пеплом -
Развеянным, стать, и себя - взорвал…

Смерть наступает. По углам судачат.
Огонь потух. Все шепчут, - навсегда, -
Сочувствует и...

Вначале было Слово, и слово было Бог…
И снова было слово, и слово то Любовь,
За словом было дело, и дело было есть,
А надо было думать, творить, и славить честь.

Нам выбора свобода дана - от Бога дар,
Свобода быть свободным от чувств, любви и свар,
От ревности проказы, от черствости обид,
Свобода быть любимым или меня забыть.

Как маленькая пташка трепещется душа,
Как воробей на ветке вибрирует она.
И станет райской птичкой, иль серою совой,
И получив свободу отправиться домой...

И опять, под мерцанием лика луны,
И под звуки тонкой, печальной струны,
Я тебе расскажу о горе любви.
Ну, так что же, в картину мою загляни:
Его имя сокрыто, его памяти нет,
Он уже не увидит солнечный свет.
Он теперь лишь легенда старых веков
О коварной любви великих богов.
Он не мертв, но вся жизнь его умерла.
Почему же любовь его так предала?
«О, прекрасный из всех, кто ходил по земле,
Что нашел ты в этой холодной Луне?
Ведь твоя красота была даром богов,
На земле не нашлось бы...

Моя жизнь у тебя в ладонях
Увядающей розой горит,
Моей нежности ты не понял,
И мне больно с тобой говорить.

Ты слезами моими умойся,
И взгляни в зеркала моих глаз,
Не меня, а предательства бойся,
Не забудь моих губ рассказ.

Ты сжимаешь в руках мою розу,
Но не льется вином твоя кровь,
Потому что, стихи бросив в прозу,
Ты избавился от шипов…

Ты не видишь моих страданий,
Но оторванные шипы,
Это знак всех твоих признаний,
Это муки моей любви…

Мои муки сочатся криком,
Льются...

Суррогатом любви подменяют Любовь повсеместно.
Как бесцветны слова: «Я люблю и тебе очень рад».
Фаршированы фальшью они, и порой неуместны.
Маску ласки, надев, врёт с экрана любви суррогат.

Холод стали в словах: «Милый мой», «дорогой», «дорогая».
С уст слетают они как вороны всегда невпопад.
В них живёт не Любовь. Ведь Она – совершенно другая.
Это лживый, нарядный как гриб мухомор суррогат.

Довелось ли вам вечером поздним бродить по проспекту
И красотки ловить на себе пожирающий...

Я хочу любви, я жажду пламени любви!
Сколько ждать? И через что, кого пройти,
Чтобы сердце парень нежный мне своё открыл,
Подарил мне то, что жду я каждый миг?

Я хочу любви, я верю, что придёт ко мне
Светлым утром долгожданный счастья день,
В это время прикоснёшься нежно ты ко мне,
Ты, кого я столько лет ищу во тьме.

Поцелуешь, скажешь, что влюблён и любишь ту,
Что сейчас растаяла в твоих руках.
Как я жду тех слов: «Тебя одну, люблю одну,
Будь всегда со мной, прошу! Прошу, всегда...

Пространство…
Облеченное в утонченные,
но окаменевшие формы прошлого прошагивается глазастыми прохожими. Приговоренные к любви и отрешенные от быта
губы
зависают парочкой в переулке. Париж.
Невидимые трубы проглатывают жизнь
изящно-беснующегося города. И когда
колонны
громадой своей зазвучат и в висках колыхнется
утробное племя –
вспыхнет душа
и охладится присутствием гения. Туристу на съедение –
пиршества всей вселенной. На мгновение
растворяешься
и обретаешь...

Я не знала в любви удачи,
Сколько раз бы я не любила.
И опять в сотый раз я плачу
О каком-то далеком милом.
Может, я сама виновата?
Может нравиться вкус разлуки?
Только ноги опять, как вата,
Вспоминая любимые руки.
Может нравиться грусти запах?
Я давно подружилась с ней.
И опять я в холодных лапах
Бесконечной тоски моей.