Поэзия грустном

Пуржит. Стога в полях стоят покрыты снегом.
Позёмка через тракт, как сотни лет назад.
Анклав берёз в логу. Давно забыто лето.
Полынь ветрам качает головою в такт.
Камыш склоняет мертво стебли над сугробом,
Кляня судьбу, мороз - зигзаг зимы лихой.
Так череда людей в бреду бредет за гробом,
К земле согбенных непомерною тоской.
Вдали деревня. Средь лесов забыта богом.
Намет снегов, едва ли не до самых крыш.
Пьянчужка горький грустно в столб уперся "рогом":
"Ещё б по сто...", - не...

Пролетело «лето бабье», просвистело,
Отзвучало птичьей трелью у виска.
К холодам щебечут утром свиристели,
Задремав, тоскует поле у леска.

Распростерлась хмарь осенняя по свету,
Раскисает под дождём косым душа.
Журавли, курлыча громко: «А мы - в лето!», -
Пролетают к солнцу южному, спеша.


Пораскисли грязью во поле дороги,
По карнизу дождик: капли тюк, да тюк.
Поджидает осень зиму у порога.
Дерева застыли в ожиданьи вьюг.

За утинной стаей, зацепившись следом,
Дал...

Худы, сутулы, но на шаг ещё легки,
В платках, фуфайках, кепках, не от Гуччи,
«Суровые» архангельские старики…
Таких не счесть на Родине «Могучей»!
Взрастивших честно, в тяготах своих детей,
Рассеянных по городам и весям,
Страной опущенных до уровня «лаптей»,
Под стоны хрипло-грустных русских песен.
Её пергамент кожи в бороздах морщин,
Седа его щетины жёсткой поросль,
Одной дорогою полсотни лет и зим,
По жизни вместе… И лишь в смерти порознь.
Жизнь в небо истекает словно дым,
Под...

Сон дышит легкостью ветра,
И в ночь убегают дороги…
Это грустно прощаться с миром,
Но слепы все наши боги.
Игра начинается в полночь,
А утром мы на пороге,
И под теплом рассвета
Сердца не знают тревоги…

И души, сквозь синие дали,
Летят к рассыпанным звездам
Наверх, к небесам печали,
Чтобы пролить свои слезы.
Земля на нас кинула сети
И все для нас стало родное,
Но нам суждено на рассвете
Оставить земле земное…

Московский двор. Полночный тихий час….
Во тьме протяжная рулада сакса –
Звучит дворовый, сонный, «черный» джаз,
В ночИ, упавшей с неба бурой кляксой…

В живую, сочно, в перебив хита
Из припаркованного рядом мерса,
Слетая с губ лохматого «кента»,
Течет тягучим негритянским скерцо.

Мотив то «сладок», то как перец «жгуч»,
Чуть приоткрыв души смятЕнной дверцу,
То ввысь взлетая, то сверзАясь с круч,
Вползает змеем липким, жарким в сердце,

Ритм, заставляя отбивать ногой,
Мелодии...

Есть один грустный день в году,
Когда я очень сильно жду...
Нет! Ни подарков, ни цветов,
А лишь немного теплых слов...

Был понедельник день большой...
Но отдыхала я душой!
Ведь знала: в этот день прелестный
Все будет у меня чудесно.

С утра – подарки, поздравленья!
Хороший праздник – День рожденья!
Но я ждала с особой силой
Слова от двух подруг, мне милых.

Весь день держала телефон…
А вдруг я не услышу звон???
Вдруг Маша позвонит, напишет, –
Я не увижу, не услышу…

Так...

На огонь, как на свет,
в темноте, в лунь-ночИ,
мотыльком наш поэт,
ошалелый летит,
и не знает того,
что сгорит, долетев,
до конца своего,
не дожив, не допев.
Может надо лететь
в мрак неведомый, в лес,
может надо не петь,
так, без всяких чудес,
там, зе лесом заря,
тихо росы молчат,
может всё это зря,
нет дороги назад.
Не понять никому,
где дорга у нас,
мотыльку одному,
очень грустно подчас.

Склонитесь низко пред Россией.
Как терпелив ее народ!
Он добровольно стал Мессией
И крест безропотно несет.

Здесь власть безликим изуверам
Во все века принадлежит.
Здесь Зло не знает чувства меры.
Здесь вся земля кровоточит.

Здесь люди стали просто мясом
Для хищных бесов, озорных –
Тех, что безумным переплясом
Перепугали всех святых.

Страшна история распятья
Народа гибнущей страны.
Веками здесь звучат проклятья,
И слышен хохот сатаны.

Когда умрет последний Русский...

Удар.
Все затопило светом,
На ухо что-то шепчет дождь.
Удар.
Окно открыто сильным ветром,
Мелькнуло что-то в потолок...
Удар...

За каплей капля
Тонкой лентой ползут к ногам
Быстрей, сильней.
И вот уже лица касаясь,
Напоминают шум морей.
Удар.

Нежнейший шелк становится медузой,
Скользит в пучине тихих вод,
И четки, будто бы жемчуги,
Мелькают мимо взора...
Движенья медленны и нежны.
Гармония меж телом и душой.
Ресницы пропускают свет небрежный,
Танцует словно он живой...

Так мило нам поговорить,
Хотя б с собой,
стою пред зеркалом своим
почти седой,
сбежать бы мне, да хоть куда,
не убежишь
ты от себя, тут не соврать,
опять молчишь.
Залезть в пещеру бытия
там одному
так жутко грустно, там моя
душа в плену,
и раны все я залижу,
дай только срок,
всё, хватит, хватит - выхожу
я на порог.