Поэзия чая

Снова полночь прозвучала любопытною кукушкой.
Я не сплю, сижу привычно у стола, с любимой кружкой.
Чай зелёный согревает охлаждение разлукой.
Мысли морок застилает, утомительно, до скуки.

Ревность тупо бьёт по нервам и сдирает клочья кожи.
Тени рвутся из-за шторы, и на стенах строят рожи.
Шум машин всё реже, реже. Фонари в окно стучатся.
Мне б уснуть хоть ненадолго, чтобы с глупостью расстаться.

Вновь кукушка прокричала о своей пленённой доле.
Может, это и не худо – стать свободной...

Холод – зверь, облизавший фаланги пальцев огнем.
Пунцовая кожица – бахрома, мясо и жилы окрасившая.
Симптомы обморожения ревут февралем.
Плоть теплоты – солнце – костлявым фаршем.
На инее стертых страниц неровные литеры ереси,
Что когда-то здесь полыхали сады из яблонь кровавых,
Из глянцевых вишен, груш и пьяной
Черемухи, золото сот, земляники эссенция,
Ныне, лишь лед, прорастающий в початок сердца.
Густой пар из сжавшихся под слойкой мехов легких
Чертит в воздухе символы северной веры...

Я проснусь по утру и спросонья
Улыбнусь и скажу «привет»,
Кошка ласково тычется мордой
И на завтрак сегодня омлет.

Потяну еще спящие мышцы
И зарядкою их разомну,
Теплый душ и душистое мыло,
Полотенцем все капли сотру.

Чашка чая и булка с вареньем.
Льется музыка, просится лень.
Я сегодня проснулась счастливой
И меня ждет счастливый день!
20.02.2010

Когда-то я была не совсем послушным ребенком,
Смешной малюткой с волосами цвета кармина.
От подружек старалась держаться чуть-чуть в сторонке,
Читала запоем сказки под кустом жасмина.

И упрямо твердила маме, что курносый кролик
Опять от Шляпника на чай прислал приглашенье.
Мама смеялась над этими сказками до колик
И давала для моего кролика печенье.

Под чудесным жасмином жизнь протекала иначе.
Взрывались мечты и сердца, возникали царства.
В том мире девочки никогда...

В пятницу утром, морозным днём,
Иду к термометру, что за моим окном.
Наглядно вижу, что скоро ждёт меня.
Ого! Минус двадцать, собрать рюкзак пора.

Конечно тапочки и теплые трусы,
Без полотенца мне лучше не идти.
Штаны с начёсом, носки, прощайки,
Пакет для плавок, сухие майки.

Ну вот, упакован. Пора подкрепиться.
Овсянка, кефир - нельзя нагрузиться.
Всё очень серьёзно, мне не до смеха,
Даже метель для меня не помеха.

Сейчас, выдвигаюсь к таким же, как я,
По улицам снежным в...

Я живу словно в облаке
Из моих-твоих мыслей,
Из мечтаний и снов,
Из памяти сказанных слов.

Все мы закутаны в облака
Из которых видна рука,
Махающая «привет» или «пока».

Временами оттуда струится река,
Порой огненная, порой электрическая.

А кто-то вскипел как чайник
Паранормальной эврикой!

К тебе ведет звезда психоделическая.

И путь-змея нащупывает Дао,
Которому безразлично кто сказал «Мяу»,
И что значит «Мяу» в ушах аксакала —
Может «весна настала»,
А может «чао-какао»?

Кружка чая и корочка хлеба
Даже сахара нет у него.
Он питается тем, что находит.
Не имеет вообще ничего.
А ведь он и совсем не старый,
Силы есть, не дрожит рука.
Почему же тогда, как малый,
Побирается у ларька?
Это проще. Не нужно работать,
До зарплаты копейку считать.
И к семи бежать на работу,
И до вечера там "пахать".
У него не нормирован график,
И начальника нет над душой.
Почему же в стране у нас, люди,
Стало больше "твари" такой?

Как-то привычней на плаху
- можно под нож гильотины,
в мир закулис,
"к Аллаху".
Чао, подруги… Сорри, бамбино…
Мне на рысях в кругосветный круиз.
Много ль с собою -
ни камня на камне,
лишнее лишним
под бритву Оккама.
Капля по капле
- в кровавую течь
время, воруя остаток.
В яростной мести карающий меч
краток.

В глубь, в степь, в стон, в рог – колокол перемалывает воздух,
колокол восточного вздоха солнца.
В лед, в ширь, в плавь – ставни небесные бьются о шорох
овсяных стоков тумана.
Как прекрасна надежда, дающая смерти отдых, как священна весна,
дающая мертвому взгляду колос,
согретый губами медовыми ветра-южанина. Изумрудные
лиственные костры, хороводы полян

в девственных красках, улья дождей с радужной вязью –
не дадут спокойного сна в молочных гробницах
зимы. Грозы вещают, гроздья...

Гореть, сражаться, буйствовать, страдать,
Лист прожигая огненной строкою,
Восторги и хуленья принимать,
Ни днём, ни ночью не иметь покоя,

Навек принять Божественный устав,
Пред сатаною не сгибать коленей,
Понять душой мучения Христа,
Распятого за милость исцелений,

Не чая зреть в печати честный стих,
Вдовес к перу схватиться за гитару,
Сковав броню из подвигов благих,
Прикрыть собой заблудшую отару,

Евангелие миру возвестить
Небесной вдохновенною строкою,
Христа для атеистов...