Поэта

Шекспир! Не ты ли сочинял?
Поэт, рекою Стратфорда взращенный.
Вершитель драм, судьбой благословленный
Навеки свое имя прославлял!

О Марлоу Кристофер, мыслитель и философ!
Стихи твои приход предвосхищали
Частички Плана твоего, как белый лотос
Чьи лепестки безудержно сияли!

Кто автор этих сказочных новелл?
Не ты ли, Кристофер, кто Кармы не стеснялся,
И с Богом в этот миг соприкасался,
Когда твой голос рукописью пел?

Ты смерти пережил блаженные мгновенья,
И зажил...

Не зовите меня за собой, перелётные птицы,
Я летать не умею. И нЕкуда мне улетать...
Невозможно бескрылым свободно нарушить границы,
А, нарушив, увы, невозможно крылатыми стать.

Невозможно. Но всё ж иногда, вопреки всем законам,
Притяженье презрев, оттолкнувшись от будней и дел,
Мы взлетаем туда, где и вам, испокон окрылённым,
Не летать никогда. Мы взлетаем за край, за предел.

Это там, высоко, мы находим своё вдохновенье,
Забываем реальность, летим среди ярких планет,
Где теряется...

Бывают в жизни глупые обиды:
не спишь из-за какой-то чепухи.
Ко мне пришёл довольно скромный с виду
парнишка, сочиняющий стихи.

Он мне сказал, должно быть, для порядка,
что глубока поэзия моя.
И тут же сразу вытащил тетрадку -
свои стихи о сути бытия.

Его рука рубила воздух резко,
дрожал басок, срываясь на верхах.
Но, кроме расторопности и треска,
я ничего не видела в стихах.

В ответ парнишка, позабыв при этом,
как «глубока» поэзия моя,
сказал, что много развелось поэтов,
и...

Гроб. Цветы. Лоб бледный - бледный,
Словно статуя в гробу.
Все ему сказали: "Бедный,
Что роптал ты на судьбу?

Или денег было мало,
Или не было любви?"
Лишь она ему сказала:
"Если хочешь - не живи.

Возжелал ты, глупый, юный,
Слишком яркую мечту,
И погнался за фортуной,
Не осилив высоту.

Слишком странная забавы -
Быть поэтом в двадцать лет".
Ведь коварна птица - слава,
У нее любимых нет.

Весь в цветах, как сад, пол зала,
Лишь открыт дубовый гроб.
Я его поцеловала
В...

Я – поэт, а не художник.
Хоть фантазия богата,
Передать мне невозможно
Краски этого заката!

Я от всей души стараюсь.
Для того хоть душу выну!
Равнодушно ночь стирает
Гениальную картину.
15 ноября 2010 г.

- Татуировку на сердце можно?
Что б не забыть…
- Сердце ведь мышца – не кожа.
Поэтому будет болезненно – сложно.
- Пусть будет сложно
Главное, что б навсегда.
- Так… Вы согласны?
- Да!

- Мне вас немного жалко…
- Как вы сказали…? Жарко?
Да-да! Вы правы!
Сегодня особенно жарко!
Ведь лето же…
- …поздняя осень.
- В восемь? Да! Несомненно, в восемь!
В восемь мне надо уйти.
Чтобы забыть по пути…

- Все. Я закончил.
- Уже?
Мне было вовсе не больно…
- Будет. Когда захотите...

Скитаясь в ночи одиноко,
Не следует тяжко грустить.
У вечности времени много –
Прославить тебя и забыть.

Немало загадок у рока,
Но плакать не надо, скорбя.
У вечности времени много –
Забыть и прославить тебя.

В итоге же – не обессудьте,
Мыслитель, художник, поэт:
Для вечности, глядя по сути,
Ни славы, ни времени – нет.

Как тебе живется в облаке иллюзий?
Отчего не видишь мир во всей красе? -
Смотришь ли, из страха что тебя осудят,
Если не увидишь там, где видят все...

Ты идешь гуськом, за тысячами судеб,
Главная забота – «чтобы с той ноги»...
Но тропа, старея, вряд ли позабудет -
Смельчака, безумца ль - первые шаги

В красоте творит непризнанный художник,
Красотой живет непонятый поэт,
Ты же на Неё взираешь осторожно:
- Если восхищусь, Меня одобрят? Нет?

Если же «глупец» твой взгляд не...

Ты тогда еще была несвободной
И поэтому ответила: «Нет!»
Заходила ты в автобус до Гродно.
На Кубань родную я брал билет.

Парк запрудили ромашки,
Нас опьянял аромат.
Словно беспечные пташки,
В рай мы летели и в ад.

А потом мы повстречались на пляже,
И опять ты непреклонной была.
Отказалась ты от помощи даже,
Когда очень далеко заплыла.

Парк запрудили ромашки,
Нас опьянял аромат.
Словно беспечные пташки,
В рай мы летели и в ад.

Как то вечером ты плакала в сквере...

Его Онегин и Татьяна
Людмила, что верна Руслану,
Коварный, злобный Черномор,
Фарлаф спесивый и надменный,
Гордый Ратмир и Ленский верный
И Ольга – Танина сестра,
Та, что печали неверна,
Тазит, воспитанный в покое,
Не знающий основы боя…
Как много их, кого мы любим,
И захотим да не забудем.
А почему? Да потому.
Они принадлежат Ему
Поэт писал так просто, ясно
Легко, игриво и прекрасно.
И о серьёзном говорил
Так просто, словно он шутил…
Со дня того века промчались...