Поэт песенник

Кровь души разлита строками слов на белом листе.
Из пореза на сердце льётся красной струйкой мысль,
И тихо, как утренний снег, ложится рифмой;
Вызывая слёзы у всякого, кто не испугался понять поэта.

А он улыбнется и крылья расправит,
И будет парить в листопаде безбрежном,
На строчке 15 землю оставит,
Останется где-то то грубым, то нежным.

Уже недоступным для нас, как когда-то,
Всегда одинок и внезапно печален,
Он просто забыл все былые утраты,
И ждал лишь звонка и вниманья ночами.

Когда от бессонницы некуда скрыться,
Когда от любимой ни слова, ни звука,
А что остается? Влететь и забыться,
И сорванный голос, и вечная скука.

Они равнодушия нам не прощают,
А осенью в...

О Ночь!-владычица поэтов!
Что величаво ворожишь?
Нет у меня от Вас секретов-
Как на ладони моя жизнь.

Присядьте,я прошу Вас,леди.
Вы так таинственно-скромны.
И Ваша шаль,запястья,плечи.
И губы нежности полны...

Нет,я не буду столь настойчив.
Вас за приход благодарю.
Вы мне послали эти строчки-
За это Вас я так люблю!

Я, верно, вовсе не поэт,
скорее, просто графоман,
люблю на праздник винегрет
и лимонад, чтоб не был пьян.
Не аноним, не грубый клон
(я просто не приемлю мат),
в стихах совсем не эталон,
но не беру ходы назад.
"Чин-чин! Буль-буль!" когда писал,
был в Новогодней мишуре,
сейчас я капельку устал,
и связь мешает веб-игре.
Но всё равно своим друзьям
я неизменно рад! Ещё
могу сказать, что только сам
подставлю при нужде плечо.
Стихи... Да Бог за них Судья,
пишу не выспренне вполне.
И...

Да, я философ и поэт,
люблю потоки умствований,
зато среди земных скитаний
я знаю про духовный свет.

Да, мне открылся Иисус,
явив Свою любовь и силу,
зато когда сойду в могилу,
узрю Того, Кому молюсь.

Он воскресенье обещал
тому, кто верит в Божье слово,
и обещания Святого
я с Его помощью познал.

Да, к Иисусу я хочу,
хочу попасть в Христово Царство,
когда ж без всякого лукавства
на встречу с Богом полечу?

Пенный бархат прибоя.
Блики кипящей луны на воде.
Шепот остывшей гальки.
Я иду по лозе берега моря,
Я читаю стихи сам себе,
Проедая взглядом смолистую даль.
Вкус беспечной прохлады и соли
Оседают на языке.
Я теряю себя в звездном поле,
Что засеяла южная ночь.
И душа виноградного лета
Бьется снежной чайкой в груди –
Обреченное время поэтов…

Долг поэта – « ласкать и карябать »,
Что ж, ласкаю вас и кляну.
Я в грехах ваших вас обличаю,
Не смотря на греховность свою.

Скитаюсь в потемках по лужам
С тоскою задумчивых глаз...
Когда-то, сквозь ветры и стужи,
Вскарабкался я на Парнас.

Все счастье, здоровье и душу
Истратил на эти стихи,
Теперь никому я не нужен
С печалью святой чепухи.

Теперь предо мною пустыня,
Понурый, дремотный туман.
Завистники дали мне имя —
Наивный, смешной графоман.

Обычная школьная ручка
Застыла в усталой руке.
Хочу я хорошую взбучку
Устроить в последней строке.

Есть старая притча в искусстве,
Ее сохранила Земля...

Эта слава горька для меня,
Как с тобою мне песня не спета,
Сколько б я ни любил, всё кляня,
Русь ты вспомнишь Володю поэта …

Мы уйдём вдаль земною тропой ,
После нас всё изменят потомки
И о нашей любви дорогой
Они вспомнят осколки , обломки …

Я и раньше был поэтом,
Каждый бил меня за это!

Где-то кот во тьме мяучил,
Голод, сволочь, брюхо пучил
Ветер тучи рвал и мучил,
Бил о кручи над рекой.
Те, кто круче, сбились в кучу,
Только я, как гад ползучий,
Одинокий, невезучий,
Как какой-то отпрыск сучий
На ветру стою с клюкой!

Почему я не такой?!

К чёрту! В реку! На покой!