Поэт-хулиган

В неизмеримо чудном всплеске
Душой немеркнущей зари,
Волною выброшены фрески
На берег жизни и любви.

Недосягаемых размеров--
В крупицах золота лучей
Несут нам нео-инфра-сферы
Любовь сиянием очей.

Очей безмолвного пространства
Узором наших светлых дум
В своём бескрайнем постоянстве--
Сознаньем Сущего--АОМ.

И велико твоё распятье--
Души сиянием Творца--
Творить миры любви и счастья
Для Человечества--юнца.

И велико твоё познанье,
Несокрушама та Любовь,
Когда из Веры ты--в...

о чЁм, прозаик, ты хлопочешь?
давай мне мысль, какую хочешь...

Я на неё плесну чернил,
(Без них не пишет и дебил).

Перо отточенное в руки
Возьму, и вовсе не для скуки.

Крутую рифму призову,
Чтоб мысль не билась на плаву.

Наполню строчки глубиной,
Чтоб стал размер совсем иной.

Из слов я выберу солдат,
Расставив строем в аккурат.

Назначу старших на бумаге,
Значки раздав им для отваги.

И вместо прозы в результате -
Готовый стих. Хотите? Нате!

Вечер, трамбовал пространство, в этом и было
его убранство, заполнил громадный зал, до, пре-
дела, не видно ни зги, где прело пространство,
время, организовалось, андрей, одевал, накру-
чивал, на свою основу, спиралевидно, станови-
лся новым со старыми дырками, быстро, быст-
ро, терял массу, антигравитацию маслил, на хл-
еб намазывал, (разрывал слова, переносил, од-
ним словом хамил), за обе щеки наяривал, веч-
ерний туман, обрастал грязью был слегка пьян,
разжигал в груди своей пожар...

Его сгубило зелено вино.
Шумел камыш,
Но дерево не гнулось…
В рязанской деревеньке Клетино
Российская поэзия споткнулась.
Припала на колено,
А потом…
Как ветка ивы над Окой сломалась.
Глотнула воздух пересохшим ртом,
Но сердце на глоток не отозвалось.
Оно всего размером с кулачок,
Вместило боль и горькое участье.
Вдруг треснуло как тоненький смычок
И разорвалось, попросту, на части.
…А мы играли в славную игру,
Беспечно так и весело играли…
Охрипшие орали на ветру
И рифмы...

«Впрочем, картузы можно не снимать!».

Я – Александр Пушкин!
Головы склоните...

А дамы? Дамы лишь «корму»
К земле пригните... :)))

Мелодия стихов поэта,
Забытого не так давно,
Казалось, его песня спета,
Только волнует все равно!

В лучах вечернего заката,
Когда не шелохнётся лист,
Стихи, словно молитва, святы,
А смысл стиха настолько чист,

Что проникает прямо в душу,
Затрагивая гамму чувств,
Стихи и песни его слушал,
Наверно, каждый с его уст!

И вот теперь, на пыльной полке,
Подальше от бульварных проз,
Стоят его стихи в сторонке –
Обложкою их сборник прост!

И редкий взгляд его коснётся,
Чтоб руку...

Слова ворочаются, словно глыбы,
Пока их свяжешь, то весь смысл уйдёт,
А мысль - она, как пойманная рыба, -
Сперва забьётся, а потом уснёт!

Легко тому, кто смысла слов не ищет,
Но мыслит быстро и наверняка.
Для слова мысль, как для бродяги - пища,
Но эта пища не всегда легка!

Ещё сложней украсить фразу рифмой,
Без вдохновенья здесь не обойтись.
Для этого Нерон поджёг и Рим свой,
Только от смерти фразой не спастись!

Вот почему так трудно быть поэтом,
Оттачивая рифму, как перо...

Раз меняет планы вечер,
День закончится не быстро.
Вроде бы заняться нечем,
Но в глазах не гаснут искры.

Но не гаснут светофоры,
Тормозя летящих в завтра.
Не затихнут после споры,
Был ли тот порыв внезапным?

Был ли каждый адекватен,
Кто не стал искать, где лучше?
Если слов для всех не хватит,
Значит, кто-то не получит.

Значит, будет всё, как прежде.
В октябре холодный ветер
Заморозит и с одеждой,
Тех, кто снега не заметил.

Тех, кто видит только лето,
Кто живёт порой...

Все ж главное он не поведал миру,
Еще полно в шкатулке жемчугов,
Он умирает, но свою Пальмиру
Сумеет получить лишь от Богов.

Пусть скоро не увидят очи света,
Но он рожден был истину нести,
Стихи должны родиться до рассвета
И появиться в Интернет - сети.

Иначе миру не найти тот ключик,
Которым открывается замок,
И разведет кустарь потом колючек,
А он - поэт, исправить это мог.

И били пальцы по клавиатуре,
К утру готов последний, новый стих,
Он отдал дань...

Иллюстрация: © Павел Федотов


Здесь отмершей листвой облетает со стен штукатурка,
Захирела хрущоба: стоит без ремонта полвека.
И в кромешных углах обречённо зияют окурки,
И глазеет на мир грязным оком жильё человека.

Одинокий старик у окна с остановленным взглядом,
Скорбно сброшенным вниз неприметным дрожаньем ресничным.
Там - сменяется сочная зелень сухим листопадом,
Тут - в негнущихся пальцах сокровище: письма о личном.

Без следа стёрлась грань между днями и между ночами...