Поэма голоса предварения

На закате услышу твой голос -
И теплее мне станет в груди -
Золотистый, как будто бы колос
В чистом поле, вон там впереди…

Говорили бы, кажется, вечность…
Правда, хочется просто обнять,
Окунуться с тобою в беспечность,
И уже не пытаться понять,

От чего мы с тобою такие,
Для кого эти маски и фарс…
Но влюблённые… Просто другие…
А давай убежим! Хоть на Марс…

Да не важно, куда. Лишь бы вместе,
Лишь бы рядом с тобою навек,
С самым преданным, ласковым, честным,
Чтоб замедлился...

Молчала, а голос охрип.
Кричала, а Вечность молчит.
Рукой утирала слезы....
Рождественские морозы.

И что-же опять не так?
Увидеть как тайный знак?
Обыденной жизни проза,
А в сердце - печальная роза.

И раненной птицы крик
Окраин небесных достиг,
В хрусталь превратились слезы
В рождественские морозы.

Протяжной нотой мчался голос -
Исполнить пламенный дуэт.
Прошло безумно много лет.
Меняли цвет глаза и волос;

Пустыни засыпали воды,
А волны заливали твердь;
Случайные стучались в дверь.
Бежали жизни складно, вроде.

Но в тишине ночной всё чаще
Дрожал восторгом чуткий нерв,
Его вписал в ноктюрны Нер*,
Надеждой утреннего счастья.

Заря внимала, улыбаясь,
Беззвучью огненных сердец,
Имевших брачность без колец.
И снова век в пространствах таял.

*- Нер. Арт ван дер...

Господи, я – только голос сердца,
Только призывающий Тебя,
Чтоб замолкнуть, Твой ответ услышав,
Растворившись в милости Твоей
И родившись в ней к духовной жизни,
Твою силу духа обретя
Для Твоей божественной работы,
И её с Тобою совершать
Радостно, свободно, совершенно;
Радуя Тобою целый мир,
Что проснётся от Твоей работы
И проснётся для любви Твоей,
И Твоей любовью насладится,
И прославит истину Твою!
Истину Твою в Тебе живую,
И живую в каждом бытии
По Твоим божественным законам...

С огрубевшим голосом, с почерневшим ликом,
С, цвета снега, волосом и с душою - криком.
С оболочкой чуждою нелегко смирится
И тогда не нужно на слезу скупится.

О прошедшей жизни — по щеке слеза,
А улыбка брызжет в молодых глазах.
Где и не седели мысли и порывы,
Где и не старели молодости срывы.

Так же бьётся сердце, как в былые годы.
Кровь как будто с перцем, в каждую погоду.
Ох, упряма молодость - греет, хоть не светит.
В жизни не покинет, ни за что на свете!

Мой голос, кажется, охрип -
Читать стихи уж не смогу…
А как хотел бы их прочесть,
Раскрыв себя на том снегу,

Что белой простыней лежит,
Ещё не смят и не потаял.
На нём красиво ляжет ритм
Горячих слов и их проталин.

Я б рад горланить в этот мир
Душой своей не обделённой.
О, как люблю я этот миг -
Тут вечность принимает слово.

Никто не скажет - ты не прав,
Немножечко подправить рифму,
А этот знак стоит не так,
Размеры в общем-то не вышли.

Здесь всё...

Отзовется моя душа, на истомленный голос страны.
И пойдет она не спеша, в ночном омуте, в свете луны,
До придела, до склона домов,где слияние крыши и неба,
Где в одно сошлись сто веков, где есть я, а ты ещё не был.
С громким именем, с яростным воем,с изумлением и жаждой к теплу,
Мы сломаем все, и построем, на зависть миру, миру всему.
Мы рождены для побед и признаний, для любви и на зависть другим,
Мы потянемся к мудрости знамю, мы на крыльях просвета летим.
И пусть дрогнет рука палача...

Услышь,мой ангел,голос тихий,
Лишь так молился я в ночи,
И тени сизые мерцают,
Объяты пламенем свечи.

Судьба и воля,лёд и пламень,
Ко мне вернутся вновь опять,
И легкокрылые сомненья,
Увы,мой друг!Не сосчитать.


И с тишиною бурей споря,
Нам сила бурею дана,
И не ведёт свой счёт сполна,
Когда тобой я очарован,
Небесной бурею судьба.

Я проникаюсь, проникаюсь
Твоею истиной во мне!
* * *
Я пропитаюсь до корней
Твоей ко мне живой любовью!
* * *
Твой голос – камертон души,
Которым я – себя настрою
На музыку Твоей любви,
Чтобы звучать в ней – не фальшиво!
* * *
Фальшиво всё – когда нет Бога;
Когда нет Бога в глубине.
* * *
Когда в тебе нет чувства Бога,
Тогда в тебе – нет ни шиша!
* * *
Переступи через меня,
Чтоб я – остался за Тобою!
* * *
Моё сознание – Твоё:
Твоё во мне сознанье жизни!
* * *
Любая...

Осипший голос города ночного,
Не отыскать ни тёплых глаз, ни рук.
В тьме непроглядной выродилось слово
И только долгий непристойный звук.
Я был один.
А ночь черна, как прорва
Заборов, переулков, тупиков.
Всё позади.
И не озвучит слово
Ни горьких слёз, ни утренних стихов.
А я слова в густой ночи аукал,
Выменивал на славу и успех.
Ломал и комкал,
Подбирал по звукам,
Где покаянья – отпускали грех.
И отходили суета и зависть,
Пот растекался по морщинкам лба…
На древних манускриптах...