Похоронный марш

Только тебе одному
Известно, почему я не сплю.
Глаза наполнены горечью..
В серой ночи,
В отсветах свечи
Сижу в одноклассниках:
Фото не креативны,
Равнодушие глаз по ту сторону.
Тина,
Бездна,
Небо без звезд над головами,
Пропасть без дна.
Что-то всерьез..
Где-то не с нами..
Музыка, лица, цветы,
Марш-
Тоже разный.
Кто-то всерьез над нами
Шутит Крестообразно.
Образы. Хей! Покатаем шары!
Спускайся! Давай поиграем!
Выбъешь страйк
Какое столетие к ряду..
А в глазах все одно...

весенние капли дождя
светлы и чисты как невесты
играют днем польку оркестром
на марш громко в ночь перейдя

Тогда,-молоденькая девчонка, -
Я,расставалась со своей любовью.
Поверила с наивностью ребенка,
Что ты не станешь мукой и не станешь болью.

Похоронила в сердце глубоко
Твой образ,искренне любимый.
И вышла замуж я легко,-
Хотелось быть счастливой.

Разбились вдребезги мечты,
Нет,не случайно
Рассталась с мужем я,с женою-ты,
Все так банально!

Но,вместе нам с тобой не быть,
Опять и снова. Боже!
Нас все еще связует нить.
Прошу,-будь осторожен!

Смуглые перья востока бьются о створки глаз (наводненных ромом ночного фужера).
Ритмическим маршем Deep Purple сновидения лопаются на лоскуты беспамятства.
Свинцовые тучи швыряют на землю влажные лепестки весеннего снега. Тяжелеет
нервозная накипь дорожной развязки в целлофановой линзе окна. Кофейная пряность

разливается беспорядочной лихорадкой в пульсе сердечной мышцы. Измятые простыни,
еще дышат уютом черного полиэстера на теле пустынной прохлады. Возьми меня за руку
и отведи обратно...

На свете есть чудак один
Он очень странный господин:
На улице как бомж одет,
Хотя ему уж двадцать лет!
У нас боятся все его,
Я объясню вам, отчего.
Ведь он, куда бы не пойдёт –
И там несчастье настаёт!
*
Однажды, царь издал указ,
Что будет новый цирк у нас.
А неудачливый чудак
Туда проникнул кое-как!
На арене он стоит,
«Я новый клоун!» – говорит.
«А где же ходит клоун прежний?»
«Он боится – очень нежный!»
«Ладно, шут с ним, ты давай
Льва из клетки выпускай!»
И надо ж было...

Камнем плывет по волнам пьяной музыки племя неоперившихся скверов.
Ржавые трубы сорванных связок весны, горький светильник утренней мяты,
скомканный воздух в свинцовых тонах, слезы слепого сновидца рассвета.
Преломленное прахом влажной земли ощущенье тяжелой свободы. Вата

туманных цветов, призрачных почек-рун узелки в атмосферной похлебке,
кафель дождливых надрезов. Остаться один на один с мечтою о ласковой смерти
в дионисийской траве, опасть аллергеном столбов тополиных в походку...

Я так хочу сказать - прости,
Но затеряется в толпе
Мой голос. Умерших пути
Хребет разрезали судьбе.
Я в снимках пожелтевших лет
Увидел больше, чем дано:
Жизнь, соскользнувшую в кювет,
В тоску открытое окно,
Ворону, рвущуюся в высь,
Орла, парящего в высях.
Кошмар, прошу тебя, не снись -
А сны по-прежнему грозят,
И високосен каждый год,
И кровь желает видеть свет,
И раскаленным утюгом
Дорожный светится кювет.
Я весь проклятьями обшит,
Мне порча облегчает дух,
И лишь в полуночной...

Так много в мире всяких правил,
А в них – колючек-запятых…
Я прежде ногу крепко ставил
Под марши истин прописных.
И в ритме головокиваний
В строю чеканил чёткий шаг…
А жизнь трубила в рог бараний
И хохотала вслед: «Не так…
Зачем тебе судьба чужая,
Где всё известно наперёд?
Свою возьми… И пусть кривая
Тебя по кочкам понесёт.
Но, может, выведет шляхами
Туда, где истин вовсе нет,
И пахнет горькими духами
Очаровательный запрет…

Беседуют за жизнь еврей с евреем,
Обоим столько лет, что срамота...
На кухне Нора по обыкновенью
Привычным женским делом занята.

Что сообщить имеет её Беня
С того, что неизвестно до сих пор?
Ей бредни стариковские до Фени,
Тем паче, что про женщин разговор.

Один другому шёпотом вопрос свой
Задал еврей о сути бытия:
- "Ответь мне, Беня, запросто и просто,
А сколько было женщин у тебя?"

Другой нахмурил лоб в раздумьях тяжких,
Как будто всех в уме не сосчитать,
Подвёл итог...

Кто наделён и честью, и талантом,
Пусть не томится мнимою виной.
Позор не в том, чтоб жить под оккупантом,
А в том, чтоб не терзать его войной.

От ужаса пусть враг в своей берлоге
Зверюгою безумной заревёт,
Предвидя смерть, которою в итоге
Его казнит разгневанный Народ!

Тугие спицы башенных курантов
За кругом круг веков сплетают нить.
РОССИЯ ЗАПУСКАЕТ ОККУПАНТОВ
ЛИШЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБ ИХ ПОХОРОНИТЬ.